@темы: thank u for the music

---

а-ля Кавказская пленница

все видели, все знаем, но...

@темы: thank u for the music, Tape me on your video phone

---

Название: Если гора не идёт к Магомеду…
Автор: Ringo_A
Пейринг: Дженсен/Джаред
Рейтинг: PG
Жанр: romance
Сюжет: Начало XIX века. Десятилетнего Джареда, семья безвременно скончавшегося дяди отправляет в школу-интернат для мальчиков. Через много лет Джаред выходит оттуда образованным молодым человеком и устраивается в Торнтвидхолле, учителем у девочки Адель. Однако у каждого поместья должен быть свой хозяин, верно?
Размер: миди
Примечание: Ретейлинг книги и фильма «Джейн Эйр», автора Шарлоты Бронте. Многие диалоги и персонажи остались без изменений. POV Джареда.
Статус: пишется
АРТ:  Lucky_Me

Глава 7 - в комментариях
Главы 4-6 - в комментариях (продолжение)

Главы 1-3

Глава 1

- Противный мальчишка! Ты мне надоел! – высокая бледная женщина со злостью толкает маленького мальчика в комнату и закрывает на ключ.
-Нет! Нет! Прошу вас! Миссис Рид! Я здесь не выдержу! – мальчик бьет кулачками по двери, но ему конечно же никто не откроет. В ужасе прислоняясь к одной из стен, он в испуге рассматривает комнату, обитую красным атласом. На противоположной от кровати стене висит огромный портрет хозяина дома. Он нависает и мальчику кажется, вот-вот упадет. Воздуха вдруг не хватает, комната плывет перед глазами, слёзы сами катятся из глаз.
Слишком много горьких воспоминаний. Ребёнок обессилено садится и прислоняется к раме большого зеркала. Надо вытерпеть, надо быть сильным. Как к таким заключениям приходит десятилетний мальчик? Просто нужно пожить его жизнью.

- Мадам, приехал господин Броклферст, - дворецкий отчеканивает каждое слово.
Женщина улыбается широко и искренне, возможно, первый раз в жизни, когда в комнату заходит гость:
- Миссис Рид, - мужчина в возрасте наклоняется и целует даме руку.
- Проходите сэр, присаживайтесь.
Войдя в комнату, его встречают трое детей – две девочки и мальчик. Девочки делают реверанс, мальчик склоняет голову в почтении.
- Мои дети.
- Очаровательно, - мужчина чуть заметно улыбнулся.
- Чаю?
- Пожалуй.
Одна из девочек начинает играть на клавесине. Все дети одеты в накрахмаленные рубашки и платья, волосы убраны, как подобает истинным леди и джентльмену. Образцовые дети, хоть сейчас пиши картину.
Миссис Рид обращается к сыну:
- Джон, дорогой, приведи этого ужасного мальчишку.
Дети не могут отказать себе в удовольствии лишний раз подтрунить или поиздеваться над мальчиком, поэтому уходят из комнаты сразу все.
Тяжело вздохнув (можно поклясться, что наигранно), женщина посмотрела на мистера Броклферста:
- Это решение далось мне… очень тяжело. Его мать… сестра моего последнего мужа, вышла замуж за бедного польского священника, - мадам снова тяжело вздохнула, - оба родителя умерли от тифа.
Из коридора донёсся крик детей:
- Ура! Мы его больше не увидим!
Миссис Рид смущенно улыбнулась. И продолжила.
- Мальчику было тогда всего несколько месяцев.
Взяв чашку чая, мужчина посмотрел на свою собеседницу:
- Вы единственная родственница?
- Нет… - женщина задумалась, как бы вспоминая, - есть ещё дядя. Брат его отца. Он живет заграницей. Но… кроме этого, я про него ничего не знаю.
Послышались шаги детей.
- Я сделала для мальчика всё что могла. Но у него очень упрямый, я бы даже сказала своенравный характер. Он очень нагл и абсолютно не поддаётся воспитанию.
В комнату вошел мальчик, на вид лет восьми-девяти. Высокий, выше даже Джона, он был хорошо слажен. Конечно же, сына миссис Рид это крайне раздражало – он-то выглядел как Шалтай-болтай, со своим кругленьким как шарик тельцем и короткими ногами и руками.
Дешёвенький, старый костюмчик с застиранной рубашкой сидел на мальчике в сто раз лучше, нежели шелка и бархат, в кои обрядила мадам своего сына Джона.
- А вот и он. Это Джаред Падалеки, сэр. Джаред, это мистер Броклферст, из школы Лоувод.
Мальчик склонил голову в почтительном приветствии.
- Здравствуйте, сэр.
- Здравствуй. Я слышал, с тобой приходится нелегко, Джаред, - и обращаясь к миссис Рид, - сколько ему лет?
- Десять.
Мужчина с сомнением посмотрел на мальчика. В его взгляде была какая-то брезгливость.
Мужчина подошел к мальчику и сел в кресло напротив него.
- Я задам тебе несколько вопросов. Скажи мне… Ты знаешь, куда отправляются непослушные дети после смерти?
- В Ад.
- Что такое Ад?
Джаред чуть помедлил и уже тише сказал:
- Яма, полная огня.
- А тебе бы хотелось упасть в эту яму и корчиться там в невыносимых муках?
Лицо мальчика чуть побледнело, но он ровно произнес:
- Нет, сэр.
- Ты молишься?
- Утром и вечером, сэр.
- Ты читаешь Библию?
- Иногда.
- С радостью?
Мальчик чуть замялся:
- Мне нравятся Книга Даниила, Самуил, кусочки Исхода…
- А псалмы? Их ты читаешь?
- Псалмы неинтересны.
- Какое дурное сердце! – воскликнул мужчина. Его густые брови взлетели вверх в недоумении, но взгляд стал жестче.
- Что я вам говорила? – снова тяжело вздохнула миссис Рид, - надо предупредить его учителей. За ним нужен глаз да глаз. И… да. Учтите, у него есть главный недостаток. Он постоянно обманывает.
- Обман?.. Мы этого не потерпим в Лоувод.
Джаред резко втянул воздух через нос, но ни промолвил ни слова. Кажется, в этой комнате есть только одна обманщица.
- Поэтому я вам и написала. Я хочу, что бы его воспитали, как положено. Что бы из него вырос скромный, полезный обществу молодой человек. И… по поводу каникул… - женщина встала и подошла к мистеру Броклферсту, - я бы хотела, что бы он их проводил в Лоувод.
- Конечно, мэм, - и обращаясь к Джареду, - пойдем. Мужчина приобнял мальчика за плечи и направился медленно к выходу.
- Обман – это грех. Он порождает ложь. И лжецы проведут вечность, сгорая в огне.
- Я не обманываю, - в конце концов, для проповедей есть священник.
- Простите?
- Я не обманщик и не лжец, сэр, - Джаред повернулся к миссис Рид, - Если бы я обманывал, то сказал бы, что люблю вас.
Женщина начала хватать воздух, как рыба, выброшенная на берег.
- Но я вас не люблю. Я ненавижу вас больше всех на свете.
Джаред развернулся и пошагал к выходу.
- Вы видите, что это за ребенок? – воскликнула женщина.
- Ничего, миссис Рид, в Лоуводе знают, как укротить нрав таких детей. Там о нём… позаботятся, мадам.
- Вы святой человек, мистер Броклферст.
- До свидания, мадам.
- До свидания.
Даже из отъезжающей от поместья Ридов кареты можно было услышать счастливые визги и крики детей. Их радостные вопли, что Падалеки наконец-то покинул их дом раз и навсегда.
\/\/\/\/
Так и началась моя жизнь в Лоувод. Приехав в школу, мистер Броклферст первым делом зашел в учебный зал, где за длинными столами, усеянными различными книгами, словарями и рукописями, сидело множество мальчиков, примерно такого же возраста, как я, и постарше.
- Поставьте стул, - приказал мужчина прислуге, и женщина выполнила распоряжение, - поставьте на него мальчика.
Продержав паузу, господин повернулся к ученикам:
- Видите этого мальчика? Его зовут Джаред Падалеки. Будьте с ним осторожны, - сложив руки за спиной, мужчина начал ходить вдоль столов, - Избегайте его, не разговаривайте с ним. Посмотрите на него… Это обманщик! Он будет стоять на стуле весь день. Еды не давать и не разговаривать.
После его слов повисла тишина. Через несколько минут дети вернулись к своим прежним занятиям, но иногда бросали заинтересованные взгляды на нового прибывшего. Джаред поймал взгляд мальчика, сидевшего ближе всех. Тот грустно улыбнулся и отвернулся, продолжая писать что-то в своей тетради.
Через несколько часов начался урок пения. Мистер Броклферст снова ходил туда-сюда мимо мальчиков и со знающим видом прислушивался к пению.
Дойдя до конца колонны, он посмотрел на меня и сказал:
- Пусть поёт вместе с нами.
Ко мне подошел тот самый мальчик, что улыбнулся мне, и помог слезть со стула и дал в руки книжечку со словами. Ноги мои меня еле держали. Поездка в карете была утомительной и очень долгой, из-за тряски я не мог уснуть, поэтому сейчас глаза закрывались сами собой. Урок пения должен был меня взбодрить.

Ночью, когда все улеглись, и смотрительница закончила обход, я услышал, что меня окликнули. Повернувшись, я увидел на соседней кровати того мальчика и он мне что-то протягивал.
- Это хлеб и сыр. Поешь, - и снова улыбка.
- Спасибо, - я улыбнулся в ответ, - Как тебя зовут?
- Дерек. Дерек Джонсон.
- Спасибо тебе, Дерек.
- Спокойной ночи, Джаред.
- Спокойной ночи.

В Лоувод царили странные и порой ужасные законы. Наказание хворостиной здесь считалось самым безобидным.
Когда выдавались свободные минутки, я рисовал. Однажды это заметил Дерек и сказал, что у меня неплохо выходит.
- Где ты так научился рисовать?
- Сам научился. В доме у моей тёти было много книг, и старался перерисовывать картинки из них.
- У тебя хорошо получается.
- Да вовсе не хорошо.
- Нет, правда. У тебя талант. Ты счастливый.
Возможно, у меня и правда был талант. Только от этого легче не становилось, да и рисунки приходилось прятать – здесь не очень-то любили самодеятельность.

Шло время.
Я начал замечать, что Дерек часто кашляет. Сначала на это никто не обращал внимания, но после одного сильного приступа, настоятельница решила обратиться к мистеру Броклферсту и вызвать врача.
Проснувшись однажды ночью от холода, я с удивлением обнаружил, что соседняя кровать пуста. Накинув сюртук, я тихо вышел из общей спальни. Идя по коридору, я услышал знакомый кашель. Он доносился со второго этажа. Поднявшись, я увидел маленькую комнату, посредине которой стояла кровать, отгороженная по бокам простынями, свисавшими с потолка.
- Дерек?
Когда Джонсон повернулся, я сначала не узнал его: тёмные круги под глазами, лицо в испарине, волосы, слипшиеся от пота. Он еле открыл глаза и взглянул на меня.
- Джаред, - прошептал он, - Это ты?
- Да.
- Что ты здесь делаешь? Уже начало двенадцатого.
- Не мог заснуть, пока не увижу тебя.
Дерек чуть улыбнулся, но видно было, что это даётся ему с большим трудом. Повернув голову к низу, он вздохнул:
- Ты без ботинок… Здесь холодно, залезай ко мне.
Я чуть приподнял одеяло и лёг рядом. Мне вдруг стало абсолютно ясно, что возможно, я больше никогда не увижу Дерека, единственного друга и близкого человека.
- Эй, - прошептал Джонсон, - Не плачь. Ты не должен плакать, - он провел рукой по моей щеке, убирая слезу.
- Пожалуйста, не покидай меня.
- Мы скоро будем вместе.
- Где?
- Мы будем вместе на небесах. Бог позаботится о нас… Слышишь? Всё будет хорошо. Спокойной ночи, Джаред.
- Я буду молиться за тебя, - прошептал я.

Джаред заснул неспокойным сном.
На утро Дерека не стало.

Я каждую неделю носил цветы на могилу Дерека. Все время, что я провел в этой школе, я никогда не забывал его. И как же несправедлива судьба, что забрала его так рано. Он был замечательным и верным другом.

Прошло восемь лет.

Настало время уезжать из Лоувода. Не смотря на всю жестокость, с которой к нам относились в этой школе, я был даже благодарен ей. Я знал несколько языков, хорошо знал математику, правописание и еще несколько важных наук, без которых нельзя считаться преподавателем.
Собственно, именно с преподавательской целью я и покидал Лоувод. Попрощавшись с приятелями и даже с мистером Броклферстом (я не устоял и таки ввернул ему несколько шпилек в разговоре, от чего вечно бледный как луна Броклфёрст побагровел как помидор), я сел в экипаж и отправился в поместье Торнтвидхолл.
Для этого мне пришлось прислать им огромное количество бумаг, начиная с рекомендаций и заканчивая личными данными. Так, за тридцать фунтов в год я стал преподавателем девятилетней Адель.

Войдя во внутренний двор замка, я поразился его величию и высоте. В таких больших замках мне бывать не доводилось. Он, конечно, был немного мрачен, но именно это и придавало ему монументальности.
Меня встретила миссис Фейрфакс, собственно, та женщина, что нанимала меня на работу. На вид ей было чуть за пятьдесят, а сама она была очень улыбчива. Она проводила меня в небольшую комнату с камином и предложила чаю. После попросила прислугу привести мою ученицу, если та ещё не спит.
- Этот ребёнок живёт по невероятному расписанию, - улыбнулась женщина, - наверное, мама укладывала её в самый поздний час.
- А вы…
- М? – женщина поймала мой удивленный взгляд, - О, нет, нет. Я не её мама.
Миссис Фейрфакс подала мне кружку с чаем и положила руку мне на плечо.
- Вы, должно быть, устали с дороги, да и замерзли. Сядьте поближе к камину.
Я снял плащ, сел у камина и снова взял чашку с чаем в руки – она приятно грела.
- Я так рада, что вы приехали! Здесь… Знаете, здесь так одиноко. Особенно зимой. Должна вам сказать, что… О, а вот и ваша воспитанница!
Я встал, что бы поприветствовать девочку. Адель подошла и посмотрела на меня, не решаясь сказать и слова. Я решил начать первым:
- Здравствуйте, Адель. Я ваш преподаватель, Джаред Падалеки.
Девочка посмотрела на меня и сделав реверанс, поздоровалась.
- Мистер Падалеки Будет с тобой заниматься, что бы ты стала образованной леди.
Адель улыбнулась мне, и заговорила на французском:
- Вы мой учитель? Вы умеете говорить по-французски?
- Да, мадемуазель, но думаю, что в присутствии миссис Фейрфакс вежливее будет говорить на английском.
- Неужели вы понимаете хоть что-нибудь, когда она так быстро болтает на французском? – удивилась женщина.
- Да, - улыбнулся я.
- Можно я вам спою? Меня моя мама научила.
- А где твоя мама? – я взял ребенка за руку.
- Улетела… - девочка чуть свела брови к переносице, - но она научила меня петь и танцевать. Можно я…
- Утром, Адель, - подала голос миссис Фейрфакс, - сейчас уже поздно. Иди, - улыбнулась женщина.
- Спокойной ночи, - попрощалась девочка.
- Пойдемте, милый, я покажу вам вашу комнату.
Я встал и направился за миссис Фейрфакс. По пути мы зашли в спальню Адель.
- Торнтфилд – старый и немного запущенный замок, но здесь всё можно будет исправить, как только приедет мистер Эклз.
- А кто это мистер Эклз?
- Он хозяин этого дома.
- Он не приедет, - сказала девочка, укладываясь поудобнее в своей большой и мягкой постели, - Он никогда сюда не приезжает.
- Неправда, - миссис Фейрфакс взяла девочку за руку, - Он же привёз тебя сюда. Но… Правда, что он чаще находится в дороге.
- Мистер Падалеки, а мы будем счастливы? – девочка сложила руки на пушистом одеяле.
- Мы будем стараться, - улыбнулся я.

- А вот и ваша комната. Она недалеко от комнаты Адель. Другие комнаты… Они такие мрачные, что если бы тут водились приведения, они бы непременно жили в них.
Я вошел в комнату и не мог вымолвить и слова: она была большая, светлая, с большой кроватью посредине, письменным столом и большим окном, выходящим на холмы близ речки, через которую был перекинут каменный мостик. В Лоувод даже учителя спали на простенькой перине, чего уж говорить об учениках. Но человек – животное такое, ко всему быстро привыкает.
Я увидел, что миссис Фейрфакс расстилает постель.
- Это для меня?
- А что такое? – удивилась женщина.
Я снова оглядел комнату.
- Просто… Мне кажется, что это сон. И завтра по утру это всё исчезнет.
Миссис Фейрфакс негромко рассмеялась:
- Милый, это не сон, - женщина подошла и потрепала меня по щеке, - И я очень рада, что вы приехали к нам, - она вздохнула, - Спокойной ночи. Приятных снов.
- Спасибо. Спокойной ночи.

Утро было холодным, но солнечным. Подойдя к окну, я увидел пасущихся баранов около речки. Идиллия.
Чуть позже миссис Фейрфакс провела меня по дому и показала галерею, каминный зал, мастерские, библиотеку, и другие, менее важные комнаты. Зайдя в одну из мастерских, я увидел на стене портрет пожилого мужчины.
- Это мистер Эклз?
- М? А, нет. Это его отец. Честно говоря, я не понимаю, почему господин держит этот портрет здесь.
- А что такое? – мне не было любопытно, но я хотел узнать о хозяине как можно больше, что бы при случае избежать недомолвок.
- Отец и старший брат мистера Эклза решили, что младший сын должен пожертвовать всем ради семьи. Они относились к нему… довольно жёстко.
- Вот как…
- Да. Торнтфилд достался мистеру Эклзу в наследство всего лишь девять лет назад. Он был… Таким замечательным ребёнком. Он очень заботлив. Как об Адель, так и об своих подчинённых. Правда… когда мистер Эклз говорит, никогда нельзя понять, говорит он от души, или нет, - подойдя к большому зеркалу, миссис Фейрфакс посмотрела на моё отражение, - Он глубоко несчастный человек, мистер Падалеки.
В комнате воцарилась тишина. Вдруг из глубины дома раздался безумный, истерический смех. Пугающий.
- Что это?
- Наверное… Это слуга… Грейс Пулл. Да, наверняка она. Я часто слышу этот смех. Она шьет в одной из комнат.
Миссис Фейрфакс говорила быстро сбивчиво, будто придумывая слова на ходу. Я решил не заострять на этом внимание.

Первый урок с Адель была математика. После получаса стараний, я констатировал:
- С математикой у вас не всё хорошо, мисс.
- Это скучно. Ску-учно. Может, займёмся чем-нибудь другим?
Я покачал головой.
- Это моя работа – дать вам образование. И если вы будите стараться, я научу играть вас на пианино.
- Правда? Правда-правда? Научите? Так пойдемте сейчас, и…
- Нет, Адель. Сегодня математика, завтра музыка, хорошо?
Девочка чуть тряхнула головой, и её золотые кудри заиграли на солнце, пробивающееся сквозь окна.
Я подошёл к доске и написал несколько примеров.
- Сейчас я выйду, пройдусь на улицу. Но когда я вернусь, все примеры должны быть решены. Хорошо?
- Но они такие трудные!
- Постарайтесь, вы сможете, я знаю, - я улыбнулся ей, накинул плащ и вышел из комнаты.

Торнтфилдхолл находился в отдалении от людей – на много миль вокруг не было ни одной усадьбы или дома. Я это подметил, ещё когда ехал сюда. Поэтому вокруг замка были лишь сплошные поля, речка, многовековые деревья и дорога, ведущая к развилкам в города.
Я шёл вдоль реки, пока не увидел впереди большой валун. Это означало, что я вышел к дороге. Я остановился, и решил, что надо возвращаться – девочка наверняка решила все примеры и сейчас не знает чем себя занять.
Сквозь свои мысли я услышал стук копыт. Повернув голову по направлению звука, я увидел всадника и бегущую рядом собаку. Когда лошадь подбежала поближе, я не смог хорошо разглядеть лица её владельца, однако сам владелец не отрываясь смотрел на меня, что было опасно, так как дороги после дождя размыло и одно неверное движение поводьями…
Не успел я додумать, как лошадь начала неуклюже переступать копытами и в итоге свалилась на бок, потянув за собой всадника, а собака начала истошно лаять. Я кинулся на помощь.
Подбежав ближе, я увидел, что мужчина уже выбрался из-под лошади и взял ту за поводья, поднимая её, и поднимаясь сам.
- Сэр, вы не ушиблись?
Ответом мне последовало молчание.
- Я… Могу вам помочь? Сэр?
- Просто стойте, где стоите, - голос у мужчины был чуть раздраженным и надрывным – он точно себе что-то повредил.
Оставив лошадь стоять, он отошел от неё и захромал в сторону валунов, что были рядом с дорогой. Я решил не следовать его указу. Мужчина сел на валун и потер ногу.
- Если вам больно, я могу позвать кого-нибудь, - сказал я.
- Нет… Не надо, спасибо. Кости целы, - выдохнув, мужчина поднял на меня взгляд, - Идите.
- Но я не могу оставить вас здесь. Я должен быть уверен, что вы можете сесть на лошадь.
Всадник хмыкнул:
- Вам нужно домой. Откуда вы?
Я кивнул в сторону по направлению замка:
- Оттуда?
Мужчина, казалось, был чуть удивлен.
- Да.
- Вот тот дом с башнями?
- Да, сэр.
- А… Чей это дом?
- Мистера Эклза.
- О, - на лице мужчины появилась мимолетная улыбка, - А вы с ним знакомы?
- Нет, сэр, я его никогда не видел.
- Хм… А что вы делаете в этом доме?
- Я работаю учителем маленькой мисс.
- Вот как… - мужчина это сказал так, будто разгадал загадку.
Теперь, вблизи, я мог хорошо рассмотреть этого человека. Хотя и старался делать это незаметно – всё-таки неприлично вот так рассматривать незнакомца.
Лицо было чуть бледное, видимо от холода, и на его фоне выделялись яркие губы, каких я не встречал у мужчин – настолько они были правильно очерчены и красивы. Сам он был старше меня – насколько я мог судить, лет на десять точно. Цвет глаз был тёмно-зелёный, что необычайно шло их владельцу. Сам мужчина был хорошо слажен и едва ли выше меня. Хотя убедиться в первом и втором времени у меня не было – мужчина был в плаще и хромал.
Мужчина попытался встать и тут же с болезненным выдохом сел обратно на валун.
- Наверное, я всё-же порошу вас помочь мне.
- Да, сэр?
- Не могли бы вы взять мою лошадь за вожжи и подвести её ко мне.
Загвоздка. Я с детства боюсь лошадей. То есть, я, конечно, не шарахаюсь от них в испуге, просто стараюсь избегать лишнего общения. Всё это из-за случая, произошедшего со мной, когда ещё был жив мистер Рид. Он учил меня верховой езде. Лошадь вдруг взбрыкнула и сбросила меня, чуть не затоптав. Я чудом выжил, получив всего лишь перелом кисти.
Но показывать свой страх… Тем более перед мужчиной? Нет уж.
- Вы не боитесь? – с подозрением спросил он.
- Нет, сэр, - легко ответил я и пошёл к лошади.
Взяв её за вожжи, я потянул. Она было сделала пару шагов, но потом мотнула головой и вожжи выскользнули у меня и рук, а само животное вернулось на место, где стояло. За спиной я услышал лёгкий смех. К моим щекам прилил румянец – мне было неловко, что я не смог справиться с такой лёгкой задачей.
- Что ж, гора никогда не придёт к Магомеду, значит… Магомед пойдет к горе. И вы ему в этом поможете.
Я подошёл к мужчине и тот обхватил меня за плечи. Мне ничего не оставалось, как приобнять его за талию. Так, тихим шагом, мы дошли до лошади. Я помог ему взобраться в седло.
Теперь он сидел, возвышаясь, и смотрел на меня, словно ничего происходящего до этого не было. Он смотрел на меня как-то изучающе, а я не посмел отвести взгляда.
- Спасибо.
Я чуть заметно кивнул.
- А теперь, - он улыбнулся и приподнял бровь, - бегите домой, как можно быстрее.
Я нахмурился, а всадник уже пришпорил лошадь и через минуту он скрылся из виду. Надо действительно возвращаться. Адель наверняка всё уже решила.

Войдя в холл, я увидел служанку, вытирающую пыль, и… собаку. Точно такую же, какая была у всадника.
- Чья это собака?
- Это хозяина.
- Хозяина?
- Да, - ответила женщина, не отвлекаясь от своего дела, - Мистер Эклз только что приехал.
Собака подбежала ко мне и понюхав руки, завиляла хвостом. Я хотел, что бы мои догадки не оправдались.
Через несколько часов, закончив занятия с Адель, ко мне зашла миссис Фейрфакс и сказала, что мистер Эклз желает меня видеть. Она провела меня в ту часть дома, в которой я ещё не был. Открыв одну из тяжёлых дверей, она завела меня в комнату, освещаемую только камином. Около камина стояло кресло, спиной ко входу и напротив него небольшая софа. На ковре сидела Адель и улыбнулась мне.
- Это мистер Падалеки, сэр. Джаред, милый, проходите.
- Пускай мистер Падалеки садится, - услышал я голос сидящего на кресле. Он показался мне смутно знакомым.
Я медленно обошёл кресло и повернул голову – на меня смотрели те самые тёмно-зелёные глаза.

Глава 2

- Мистер Падалеки! – воскликнула девочка, - А у месье Эклза есть подарок для мистера Падалеки? – обратилась она к хозяину замка.
- А мистер Падалеки ждал подарка? – низким голосом проговорил мистер Эклз, не сводя с меня глаз.
- ... Нет, сэр.
- Садитесь, а то мне тяжело с вами разговаривать… Ну и одарил же Бог вас ростом…
Я удивился – ведь теперь я точно мог быть уверен, что по росту мы с ним почти одинаковы. Я сел на стул, стоявший напротив кресла. Одна нога у мистера Эклза лежала на низком пуфе.
- Вы любите подарки, мистер Падалеки?
- Право не знаю… У меня в этом мало опыта.
Хозяин наконец-то отвел взгляд, и я незаметно перевел дыхание.
- Никогда не получали подарков?
Я чуть смутился.
- Считается, что это приятно, сэр.
Мужчина посмотрел на Адель:
- Ну а для этой легкомысленной девчонки, истинной дочери Парижа, они являются целью жизни. Не так ли, малышка?
Адель смущённо потупила глаза.
- Мысль о подарках заставляет её жить и дышать.
- Месье Эклз? – девочка вопросительно посмотрела на мужчину, ведь он наверняка неспроста всё это говорил. Тот лишь кивнул за кресло. Девочка вскочила, и, подбежав на указанное место, счастливо залепетала:
- Мой подарок! Merci, merci, merci! – и подбежав к мистеру Эклзу, поцеловала его в щеку. Тот попытался увернуться, якобы не желая телячьих нежностей. Девочка же вернулась на место, раскрывая большую коробку с пышным бантом и лепетала что-то себе под нос на французском.
- Всё, всё, тише. Я буду говорить с мистером Падалеки.
Он снова не отрываясь стал смотреть на меня.
- Откуда вы?
- Из Лоуводской школы, сэр.
- Сколько вы там пробыли?
- Восемь лет.
Хозяин чуть удивленно вскинул брови.
- Удивлен, что вы выжили. Вы… такой худой. Вас там не кормили?
Я не блистал шикарной фигурой, как некоторые молодые люди в нашей школе, и всегда был немного худее, нежели стоило бы в мои годы. Сказалось плохое питание и условия жизни, что поделать.
- Кормили, сэр.
Он вздохнул.
- И как же вы оказались здесь?
- Дал объявление в газете.
Мистер Эклз хмыкнул и посмотрел на свои руки.
- Разумеется, - он помотал головой, как бы удивляясь своей недогадливости, - Где ваша семья?
- У меня нет семьи, сэр.
- Вообще никого?
Я промолчал.
- Друзья?
- Нет… сэр. Был друг, но он умер.
Мистер Эклз посмотрел на меня внимательно, но потом перевел взгляд на огонь:
- Вам повезло, мистер Падалеки. Если вам некого любить… То вы никогда не разочаруетесь, - на этих словах он снова вскинул взгляд на меня. Повисла недолгая пауза. А мистер Эклз всё смотрел на меня, будто ожидая ответа.
- Да, сэр, - дрожащим голосом ответил я. И почему это дрожащим?..
- Адель сказала, вы блестяще играете на рояле.
- Нет, сэр, что вы… немножко только…
- Все всегда отвечают «немножко». Идите и сыграйте.
Я встал и подошел к роялю, что стоял у дальней стены и заиграл. Буквально через минуту раздался голос:
- Довольно!.. Да, вы действительно играете «немножко».
Я подошел к камину. В руках у мистера Эклза были листы – несомненно, это были мои рисунки. Наверное, Адель решила показать, как рисует её учитель. Ох, ну зачем она это сделала – мне стало неловко.
- Это ваши?
- Да, сэр.
- Они… довольно интересны. Это ваши сюжеты?
- Да, сэр.
В это время Адель начала кружиться и распевать песенку на французском.
- Господи, мистер Падалеки, о чём вы думаете? Адель пора спать.
Я спохватился и, взяв девочку за руку, повел к двери. Уже выходя, из комнаты донёсся голос. Я мог бы с уверенностью сказать, что обладатель ворчал:
- Моя нога будто объята пламенем, мистер Падалеки!
Я решил не комментировать это высказывание и пожелал спокойной ночи.

Наутро я решил позавтракать на кухне. Там была миссис Фейрфакс и несколько слуг.
- Ну и как вам мистер Эклз? – женщина налила мне чаю и поставила тарелку с пирогом.
- Он очень непостоянен, - улыбнулся я.
- Да. У него были… разочарования в жизни. Надеюсь, вы простите ему грубость и резкие манеры. Но вы ведь… Не уедете? Я привязалась к вам, - женщина улыбнулась, и на её лице появилось множество морщинок, - Мальчик мой, надеюсь, он вас не напугал?
- Меня не пугают грубые манеры.
- Он скоро уедет. Обычно он остаётся на несколько дней, не больше.

После занятий с Адель у девочки был тихий час, и я решил наведаться в библиотеку. Когда миссис Фейрфакс провожала меня по дому, я лучше всего запомнил библиотеку – ведь она была довольно большая, даже больше, чем у миссис Рид, и на полках были книги, некоторым из которых давно исполнилось по несколько веков.
Взяв книгу о растениях, я решил сначала просмотреть иллюстрации. Я увлекся, и не заметил, как в комнату кто-то зашел.
- Мистер Падалеки? – раздалось над ухом.
Я вскинулся и резко повернулся, со звонким хлопком закрыв книгу – это был мистер Эклз. Мы стояли буквально в десятке дюймов друг от друга. Хозяин, кажется, и не думал отодвигаться.
- Пойдемте, - сказал он, и повернувшись, направился к выходу из библиотеки. Я заметил, что не дышал все это время, и, выдохнув, пошёл за мистером Эклзом.

Мы зашли в его кабинет. На письменном столе было разбросано много книг и рукописей. Сам мужчина сел в глубокое кресло. Рядом лежал пёс хозяина, Пилот.
- Сидеть.
Собака выполнила команду.
Мужчина вздохнул и воскликнул:
- Это я не тебе, Пилот. Простите, мистер Падалеки. Я… привык отдавать приказы. И привык, что бы их исполняли. Присаживайтесь, - он взглядом указал на мягкий стул, стоявший напротив. Я сел. Два малахитовых глаза снова смотрели на меня, не отрываясь.
- Почему вы так смотрите на меня? – тихо спросил я.
- Как вы думаете, сколько мне лет? – невпопад спросил он.
Вопрос был личный, и я не знал что ответить. Но у меня не было выбора, и я ответил правду.
- Двадцать восемь?.. Может тридцать.
- Не люблю лесть, - хмыкнул мистер Эклз.
- Я сказал правду, мистер Эклз. Вы спросили, что я думаю, я вам ответил.
- Мне тридцать восемь.
Сказать, что я был удивлен? Я был шокирован. Видимо, эмоции отразились на моём лице.
- Ха, а вы и вправду так думаете? Значит, я неплохо сохранился.
- Наверное, вам сил придаёт Адель. Дети – это ведь сча…
- Адель?.. Я расскажу вам о ней. Ваша обязанность, так же как и моя – воспитывать её. Так что вы имеете право знать. О том, откуда она родом, и где её место.
- Не стоит мне это рассказывать, мистер Эклз.
- Вы умный молодой человек, вы всё понимаете, хоть я и не говорю ни слова. Это в вас от колдунов.
Я потупил глаза. Мистер Эклз тихо начал:
- Представьте себе молодого человека… который ещё слишком молод, и который... совершил ошибку. Не по своей вине, но… Это была ошибка, и темнота, последовавшая за ней, заставила его безостановочно скитаться по миру в поисках красоты, которая могла бы успокоить его душу. И он нашёл красоту. Или красота нашла его, ведь это был очень… богатый молодой человек, - мистер Эклз чуть смущенно отвел глаза, - Итак, наше бурное путешествие приводит нас в Париж. Город любви, огней и шампанского. Теперь, Джаред… Вы позволите вас так называть? – я кивнул, - Так вот, представьте многокомнатный номер в самом роскошном отеле в городе. Всё обито бархатом и мехами… Всё только лучшее. Лучшее, что мог купить этот молодой человек. Летний вечер… Воздух наполнен благоуханием... Молодой человек вдыхает запах своего возлюбленного, витающий в воздухе, - на этих словах я обомлел, ведь… никогда не скажешь по такому мужчине, что он предпочитает… мужчин. Большой неожиданностью это для меня не стало, ведь это вполне распространено – даже в Лоуводе, ближе к выпуску, образовалось несколько пар. Лет десять назад палата лордов приняла закон об заключении однополых браков, чем вызвала негодование палаты общин, но те не имели такой власти и силы, поэтому им пришлось смириться. Самим же лордам это было на руку, так как некоторые из пэров* не отличались большой любовью к женщинам.
Мистер Эклз замолчал на минуту, а потом продолжил:
- Молодой человек сидел в глубоком кресле, из-за спинки которого его не было видно. В комнату вошел тот самый возлюбленный... но не один. Рядом с ним была красивая, статная девушка, которая… обнимала, целовала его… В это самое мгновение в моё сердце закралась зеленая змея ревности, - мужчина перешел на личности, хотя для меня с самого начала было понятно, что мистер Эклз рассказывал про себя, - Вы не представляете, Джаред, как много интересного можно узнать про себя из чужих уст, если вас не заметят… Он не был проницательным, Джаред. Вы не считаете меня красивым или интересным, только потому, что я богат.
- Вы так в этом уверены? – с вызовом спросил я.
Мистер Эклз приподнял одну бровь.
- За свою довольно долгую жизнь я научился видеть людей, мистер Падалеки. Вы знаете, сколько людей за последние годы побывали в моей библиотеке? Вы первый, Джаред, за много лет. Я-то все эти книги знаю наизусть.
- Сэр, я... Хотел извиниться, что не спросил вашего позволения читать книги…
- Позволения? – искренне удивился мужчина, - Читать книги?.. Вы разумный мужчина, мистер Падалеки. Зачем вам спрашивать позволения? Кто ещё их будет читать? Адель? Почтенная миссис Фейрфакс или… Пилот? – мистер Эклз кивнул на собаку, - Хотел бы я, что бы он изучал флору и фауну Южно-Американских равнин, - ухмыльнулся хозяин. Но вдруг он снова чуть помрачнел.
- Через год я узнал, что этот молодой человек вступил в брак с той девушкой и у них родился ребёнок. И узнал я это из его уст. Его звали Себастьян де Буа. Мы снова встретились в Париже... Как символично, не находите? Он был беден и... одинок. Его жена умерла при родах, а сам он... – мистер Эклз как будто подбирал слова, - сам он умирал от тифа. Сейчас я уже не могу понять, что побудило меня тогда помочь ему. Вскоре он скончался, не оставив в этом мире ничего, кроме... – мистер Эклз поймал мой взгляд, - да, Джаред, вы правильно всё поняли – Адель. Я лишь недавно привез её в Англию. Она думала, что её няня и есть её мама. Я не стал разубеждать ребёнка. Уехав из Парижа, я сказал, что она больше не сможет увидеть свою мать... И Адель отреагировала на это довольно сносно... Вот только болтает на французском без умолку... Вы ведь отучите её от этого, мистер Падалеки?
Я не сразу понял, что вопрос обращён ко мне.
- Я... м... Да, конечно, мистер Эклз.
Он слегка улыбнулся мне и замолчал. Время откровений закончилось.

В Торнтвидхолле я преподавал уже более четырёх месяцев. После того разговора мистер Эклз ещё несколько раз говорил со мной на разные, отдалённые темы. Я не уставал поражаться его знаниям – казалось, его можно было спросить о чём угодно, и он немедля ответил бы.
Но вот уже несколько месяцев он не появлялся в своем поместье. Миссис Фейрфакс говорила мне, что хозяин мог пропадать месяцами, и скорее всего, сейчас он заграницей. Однако накануне пришло письмо от мистера Эклза, что он возвращается, и не один, а с гостями, потому нужно было подготовить каминный зал и гостевые спальни.
В замке закипела жизнь. Ни одна слуга не осталась без указа миссис Фейрфакс – надо было вытряхнуть гардины, протереть везде пыль, начистить и отполировать серебряные сервизы, поставить по всему дому свежие цветы и, конечно же, приготовить большой ужин.
Мы с Адель решили заниматься в саду в это время – погода стояла не по-осеннему тёплая, и занятия проходили легко. Надо признать, девочка делала успехи. Я взял её тетрадь, что бы проверить ошибки, как вдруг девочка вскочила со скамьи и воскликнула:
- Месье Падалеки! Посмотрите, посмотрите!
Я оторвался от тетради и взглянул туда, куда глядела Адель – на парадные ворота (из сада они были хорошо видны), и увидел большое количество экипажей и карет с фамильными гербами. Во главе этого «каравана» ехали двое всадников – в одном из них можно было безошибочно узнать мистера Эклза.
- Пойдемте, мистер Падалеки! Приехали гости!
- Нет, Адель, мы должны закончить урок.
- Но мист...
- Адель, что бы сказал мистер Эклз, узнай, что вы отлыниваете от работы?
Девочка нахмурила бровки и сложив руки на груди, села рядом.
Признаться, мне и самому хотелось посмотреть на знать хоть глазком. Но я прекрасно понимал, что я всего лишь учитель, и вряд ли им будет интересно и приятно моё общество. А Адель – ребёнок довольно шумный, поэтому сейчас будет только мешать, когда все гости начнут разбирать багажи.
Через несколько часов, когда я был уверен, что шумиха в доме улеглась, я отпустил девочку вместе с няней. Сам же я не горел желанием пойти в замок, и остался в саду, перебравшись под тень большого, старого клена – глаза устали от солнца.
Взяв пару листов, я решил сделать зарисовки грифелем – благо, вокруг было огромное количество натуры. Уйдя с головой в своё занятие, я не сразу заметил, что не один. Скорее почувствовал. Я медленно поднял голову вверх и увидел стоящего рядом с каштаном мистера Эклза – тот подпирал его рукой и смотрел куда-то вдаль.
- Вы даже не вышли меня встречать, мистер Падалеки, - сказал мужчина, всё также не глядя на меня.
Я будто онемел. Хозяин иногда настолько поражал меня своей непосредственностью, что я и не знал, как реагировать на то или иное действо. Вот почему он так долго (как мне кажется) тихо стоял рядом со мной, и не промолвил ни слова, пока я не обратил на него внимание? Всё в нём меня сбивало с толка.
Мистер Эклз опустил взгляд на меня и чуть вздернул брови, ожидая ответа.
- Я... Эм... Мистер Эклз, мы занимались с Адель, и я не хотел прерывать занятие.
- Но ведь оно уже закончилось? И... судя по рисунку – не меньше получаса назад.
- Я... Я просто... – боже, с каких пор я не могу и двух слов связать? – я не хотел мешать гостям, и...
- Я хочу, что бы вы сегодня вечером пришли в каминный зал. Там соберутся все гости.
- Но сэр...
Мистер Эклз посмотрел на меня взглядом, не предвещающим ничего хорошего.
- Я уже говорил вам, Джаред, что я привык отдавать приказы. А приказы не обсуждаются.
- Да, сэр, - пролепетал я и отвел взгляд на свой рисунок. Наверное, я никогда не привыкну к его поведению.

TBC
________________________________
* - светские члены палаты лордов.

Глава 3

Закончив свои эскизы, я пошёл в замок. В нём всё также царило необычайное оживление, только теперь уже другого рода – по коридорам ходили дамы и барышни в нарядных вечерних туалетах, которые стоили наверняка целое состояние. Достопочтенные джентльмены в бархатных фраках и начищенных туфлях, со знающим видом обсуждали политику и экономику, а заодно и флиртовали с гостьями. Всё это было мне чуждо, и единственное, что мне хотелось сейчас сделать – уйти в свою комнату и не выходить оттуда до утра, взяв какую-нибудь книгу из библиотеки.
Но я мог себе представить реакцию мистера Эклза, если не появлюсь на этом вечере (хоть и не обязан), и решил не играть с огнём. Миссис Фейрфакс уговорила меня переодеться в нечто более подходящее для данного случая, хотя выбор в моём гардеробе был довольно скудный – все костюмы были в тёмных коричневых и серых тонах и из недорогой ткани.

Войдя вечером в каминный зал, я решил не обращать внимания на свою персону, сев в дальний, затемнённый угол, однако всё-таки поймал на себе несколько заинтересованных взглядов. Вскоре моей персоне было уделено довольно большое внимание, и не без помощи Адель. Та кружила по залу, опять распевала что-то на французском, хоть и дала мне слово, что не будет этого делать. Увидев меня, она подбежала ко мне и возбужденно залепетала:
- Месье Падалеки! Здесь так много красивых леди! У них такие красивые наряды!.. А я буду леди, месье Падалеки?
- Конечно будете, мисс Адель, если будете вести себя подобающе, - тихо ответил я и улыбнулся, - не мешайте гостям, хорошо?
Девочка свела бровки к переносице:
- Но я хотела спеть песенку...
- Обещаю, я обязательно послушаю, как вы поёте, но сейчас этого делать не стоит, хорошо? – светские господа не очень-то любят детей на приёмах, пусть это и «дочь» хозяина дома.
- Хорошо, - погрустнела Адель.
Я легонько сжал её ручку и отпустил. Девочка отошла и села на свободный стул, стоящий неподалёку от меня и стала наблюдать за нарядами гостей.
- Миссис Стивенс, и всё-таки мы не закончили наш спор, - в зал вошёл мистер Эклз и женщина в летах, но видно было, что она очень хорошо за собой ухаживает. Она была одета в тёмно-пурпурное бархатное платье, а в руках держала веер. На голове у неё была сооружена конструкция из перьев (по моде), которой я даже боялся дать название.
- Мистер Эклз, я вас не понимаю, - взмахнула веером женщина, - Одни люди богаты, другие – бедны... На то – воля божья. Я этим довольна.
В зал всё прибывали гости. Также вошли туда двое девушек-близняшек, одетых в одинаковые платья, только разных цветов – голубого и розового. Они весело щебетали с молодыми людьми и заканчивали друг за друга фразы. Я перевел свой взгляд на большой камин, что находился в центре комнаты. Около него в глубоких креслах сидели мужчины. Один из них выделялся своей внешностью – лицо его было необычайно правильно слажено – большие глаза, тонкий, прямой нос, красивые скулы. Он неотрывно наблюдал за разговором мистера Эклза и миссис Стивенс. Позже выяснилось, что эта женщина – его мать.
Пока я рассматривал гостей (старался делать это как можно незаметнее), Адель куда-то исчезла. Я было заволновался, но уже через минуту увидел оживление в противоположном конце зала – там девочка распевала на французском песенки, чем очень забавляла некоторых гостей.
- О Боже мой, что это? – с нотками брезгливости произнёс тот молодой человек, сидящий у камина.
- Это подопечная мистера Эклза, - ответила одна худощавая пожилая дама, - маленькая француженка.
- Мистер Эклз, вы вроде не любите детей? - улыбнулся джентльмен.
- Так и есть, мистер Стивенс.
- Зачем же вы взяли на себя заботу об этой куколке? Где вы её подобрали?
- Я её не подбирал, мне её оставили, - мистер Эклз глотнул вина из бокала.
- Следовало отправить её в школу, - предложил молодой человек.
- Школы слишком дороги.
- Но вы держите для неё учителя, - на этих словах он посмотрел прямо на меня, - Это не дешевле – вы содержите двоих.
- О чём вы говорите, мистер Эклз? – вмешалась миссис Стивенс.
- О нет, - тихо проговорил мистер Стивенс, - не хочу, что бы мама говорила об учителях.
- Мы говорим об учителях, миссис Стивенс, - громко сказал мистер Эклз.
Я не знал, куда себя деть – это явно не самая лучшая тема для обсуждения.
- О, - женщина взмахнула рукой, - не упоминайте о них, - она подошла ближе к камину и села в одно из кресел, - Я так рада, что Роберт больше в них не нуждается. Учителя... Они все просто несносны. Если они не объедят вас, то уж точно заведут любовную интрижку с домуправляющей.
Господи, знала бы эта миссис Стивенс, сколько миссис Фейрфакс лет, точно бы такого не сказала в присутствии мистера Эклза. Я же в это время начинал понимать, что нужно было ослушаться мистера Эклза и не приходить сюда и не слушать этих унизительных разговоров.
- Ну или того хуже – будут строить глазки хозяину, - продолжала женщина, не замечая, как напрягся мистер Эклз. Он бросил мимолётный взгляд в мою сторону.
- Неужели? – усмехнулся мистер Эклз, - вы меня удивили.
- Нужно быть осторожным, Эклз, в отношении молодой юной души, - миссис Стивенс посмотрела на Адель, - дети берут пример со старших. Помню... был у нас учитель, мистер Гленбилль. Он начал проявлять нездоровый интерес к моему сыну. Хорошо, что я это вовремя заметила, а то боюсь подумать, чем бы эта история закончилась. Я его уволила, конечно же.
- Мама, он всего лишь волновался обо мне, и никакого интереса не проявлял.
- Ты был слишком юн, что бы увидеть это.
Нет, разговор определенно выходил за рамки моего сознания. Как они могут говорить так, открыто намекая, что я могу испытывать к Адель нездоровые чувства... У меня перехватило дыхание, сердце сильно забилось. Зря, зря я сюда пришёл, я же знал, что ничем хорошим это не заканчивается. Никогда не заканчивалось – миссис Рид терпеть не могла, когда я находился в гостиной, если к нам приезжали гости. Она запирала меня на чердаке. Или в красной комнате, что было в сотню раз хуже.
Хорошо было, что я сидел не в самой освещённой части зала, поэтому смог незаметно выйти. Но я ошибся.
Все слуги (кроме тех, что были в каминном зале), давно уже спали. Я начал подниматься по лестнице на свой этаж, когда меня окликнули.
- Как вы поживаете, Джаред? – спокойно произнёс знакомый голос. Обернувшись, я увидел мистера Эклза.
- Очень хорошо, сэр.
- Почему вы не подошли и не поговорили со мной?
- Я не решился беспокоить вас. Вы... были заняты, сэр.
Мужчина помолчал, но глаз с меня не сводил. Он стоял на несколько ступенек ниже.
- Мы давно не виделись. Что вы делали в моё отсутствие?
- Ничего особенного... Занимался с Адель, - я опустил глаза. Слова миссис Стивенс до сих пор звучали в моей голове, и от этого мне стало зябко.
- Вы очень бледны, - хозяин поднялся на одну ступень, - Что случилось?
- Ничего, сэр.
- Когда вы вернётесь в зал?
Я чуть покачал головой, всё не решаясь посмотреть в глаза мистеру Эклзу.
- Я устал, сэр, - тихо проговорил я.
- Вы чем-то огорчены. Чем, Джаред?
Я был огорчен. Я разочаровывался в людях из года в год своей недолгой жизни. Они судят книгу по обложке, не думая даже заглянуть внутрь и прочитать хоть страницу. Но мистеру Эклзу это незачем знать.
- Расскажите мне.
Я снова покачал головой.
- Я не огорчен, - чётко проговорил я.
- А я утверждаю что огорчены. Ещё немного, и у вас на глазах выступят слёзы.
Я вскинул голову, бросив гневный взгляд хозяину. Я хотел, было возмутиться, но лишь нервно глотал воздух, как рыба.
- Скажите мне, Джаред, - мистер Эклз поднялся ещё на одну ступень и теперь мы стояли совсем близко – я мог протянуть руку и положить её на плечо мужчине.
Я молчал, не смея произнести ни слова. Мистер Эклз глубоко вздохнул и на мгновение нахмурился.
- На сегодня я отпускаю вас. Но я хочу, что бы вы появлялись в гостиной каждый вечер после ужина, - проговорил мистер Эклз тоном, коим говорил со мной тогда у клёна, - Имейте в виду. Таково моё желание.
Он продолжал смотреть мне прямо в глаза. Я не выдержал, отвернулся, и пожелав спокойной ночи, удалился.

Утром я решил пойти проведать Адель. Она находилась в игровой комнате, в которую можно было попасть, только лишь пройдя через гостиную. Войдя в неё, я увидел многих гостей одетых уже в повседневные наряды (хотя для меня такой наряд был роскошью). Я не ожидал их здесь увидеть, поэтому быстро зашагал к игровой.
- Мистер Падалеки, - меня остановил возникнувший неоткуда мистер Эклз, - почему вы не одеты для верховой езды?
- Я не умею, сэр, - конечно же я прекрасно умел держаться в седле, но провести лишний раз в этом высокопоставленном обществе?
- Вы должны научиться, - видно было, что мистер Эклз удивился, но он хорошо сдерживал эмоции, - Тогда посидите с нами у камина.
Отказывать хозяину, да ещё при таком скоплении гостей, было бы неприлично. Я сел в одно из кресел.
- Ах, ну где же моя книга? Я ведь точно помню, что положила её сюда, - одна из близняшек ходила по комнате и осматривала все столы и тумбочки.
- А что вы потеряли, дорогая? – спросила одна леди.
- «Зверь внутри». Это книга о человеке, который в ночное время становится безумным убийцей, свирепствует, как животное, а днём живет обычной жизнью. И никто ничего не подозревает.
- Господи, милая, как можно читать такую чушь?
- Это не чушь, мадам!
- Вздор! – сказал один грузный джентльмен.
- Вы считаете, что кто-то с неброской внешностью может совершать преступления? – спросил один молодой человек, кажется, мистер Нэшвин.
- Конечно, только не христианин, - ответила леди, стоящая у окна, - хотя уверена, у мистера Нэшвина есть другие мысли по этому поводу?
- Должен признать, наш разум – удивительный мир. Мы ещё даже не начали управлять его тайнами. Мы не знаем, почему он неисправно работает, мы лишь на пороге становления этой науки, - ответил мистер Нэшвин. Это был мужчина старше меня, с короткими, вьющимися черными волосами и тонкими губами. И ещё он был бледен и постоянно угрюм. Не смотря на это, он не вызывал во мне отторжения.
- Вновь наука, - улыбнулась леди и отошла от окна, - в ваших устах это звучит так величественно, - она присела, осмотрела всех своих собеседников, в том числе и меня и продолжила, - Господь наделяет всех людей хорошей кровью и плохой. Вот и всё.
- Когда я был в Вене, мы с моим другом ходили смотреть на дикого мальчика, - подал голос мистер Стивенс, - Он всю свою жизнь прожил в лесу и что-то непонятно лепетал.
- Об этом я и говорю. У этого мальчика плохая кровь. Вы можете его умыть, одеть... Но его кровь вы не сможете изменить.
У меня в голове тут же вспыхнули воспоминания из детства, когда миссис Рид говорила мне: «Ты родился плохим, Джаред, и умрешь плохой».
- Мистер Падалеки? – я тут же встрепенулся, - Вы согласны, что дети рождаются такими, какими их создает Бог? Что плохая кровь навсегда останется плохой? Или... Такого ребёнка можно перевоспитать? – спросил меня мистер Нэшвин.
- Думаю... Это разумно. Поскольку он вынужден жить со взрослыми, с детьми нужно вести себя как с человеком, у которого есть чувства.
- Неужели? – усмехнулась леди, - Чувства? У ребёнка не больше чувств, чем... у этой собаки, - Пилот лежал неподалеку на полу.
- Я считаю, что если вы...
Женщина посмотрела на меня таким ледяным взглядом, что у меня онемел язык.
- Прошу вас, мистер Падалеки, продолжайте, - попросил мистер Стивенс.
- Я думаю... Что все дети, независимо от того, хорошая у них кровь, плохая, заслуживают возможность полюбить и... быть любимыми, - тихо произнёс я, - Я не нахожу пользы в наказании ребёнка. Или... грубого с ним обращения.
Леди уже было хотела что-то возразить, но в разговор встрял мистер Эклз, до этого молчавший.
- Все эти разговоры про кровь наводят на меня тоску. Моя кровь закипела, - и, повернувшись к мистеру Стивенсу, - вы лучший наездник в округе, проедемся?
Мистер Стивенс улыбнулся, и встав, последовал за мужчиной.

Мы с Адель решили посмотреть, как держаться в седле эти двое мужчин и поднялись на крышу Торнтфилда. Адель все время восклицала, обращала моё внимание на двух наездников. Иногда фигуры вдалеке оказывались рядом друг с другом, и не двигались с мест – видимо, мужчины разговаривали. Вдруг мне сильно захотелось оказаться на месте мистера Стивенса. Непонятно, с чем было связано данное желание.

Очередной вечер я всё же выдержал, и даже не сбежал, как сделал ранее, за что сейчас мне было очень стыдно – это не поступок взрослого молодого человека. Как бы там ни было, вечер подошёл к концу и все разошлись по своим покоям.

Посреди ночи меня что-то разбудило. Какой-то скрежет, что ли. Открыв глаза, я посмотрел на дверь. Она вдруг затряслась, как если бы её хотели открыть снаружи (но на ночь я всегда её запирал). Но это продлилось не более нескольких секунд.
- Пилот, уходи, - тихо проговорил я, поворачиваясь на другой бок. Пёс имел привычку ходить ночью по замку и скрестить в двери, от этого несколько раз я просыпался.
Но шум повторился снова. Я вздохнул, встал, и подошёл к двери, открыв её. Никого. Я выглянул в коридор. Было темно, хоть глаз выколи, и мне пришлось зажечь свечу. По замку всегда бродил сквозняк, и я невольно поёжился – на мне была всего лишь рубаха и спальные штаны.
Услышав снова какой-то странный звук, я направился вглубь коридора. У меня в руках была всего лишь одна свеча, и освещала она, дай бог, метр вокруг меня. Не сказать, что я боюсь темноты, но ощущение не из приятных. Вокруг висели портреты династии Эклзов, и некоторые были... немного мрачноватые, особенно учитывая время суток. Сзади меня послышался шум шагов – я обернулся. Снова никого. Я решил продолжить путь в том направлении, в котором шёл. Вдруг раздался душераздирающий смех. Он был как будто с того света. Кровь в жилах у меня застыла, и по спине прошёлся холод. Однако через несколько минут я продолжил свой путь.
Таким образом, через пару минут я стоял у комнаты мистера Эклза. Нет, меня сюда не привело наваждение, просто она была последней в этом пролёте. Из-под дверной щели проступал яркий свет, будто в помещении зажги десятки свечей. Не знаю, откуда у меня взялась такая наглость, но я толкнул дверь в комнату... И обомлел. Увиденное меня повергло в ужас – кровать, на которой лежал мистер Эклз, была объята пламенем. Поставив свечу на стол, я кинулся к ложу и закричал, пытаясь разбудить мистера Эклза, но по всему было видно, что он заснул опьяненный – на полу лежал бокал из-под вина.
- Мистер Эклз! Сэр! Просыпайтесь!
Я пытался подступить ближе, но никак не мог – пламя объяло кровать по периметру.
- Просыпайтесь же! Ну! – я в отчаянии обернулся и увидел на столике графин с водой. Схватив его, я плеснул воду в лицо мистеру Эклзу, одновременно туша маленький кусочек покрывала. Тот открыл глаза, а потом резко сел, безумно оглядываясь.
- Прыгайте, давайте! – я протянул руку, на сколько позволяло пламя, и мужчина спрыгнул на пол, хватаясь за меня. Мы кубарем повалились наземь, и не минуты не медля, встали и начали тушить огонь – мистер Эклз схватил покрывало и начал топтать его (он заснул даже не разувшись), а я обливал дымящуюся кровать водой из всех стаканов, графинов и ваз, находившихся в комнате.
Когда с огнём было покончено, в комнате слышалось лишь учащённое дыхание. Сердце билось в груди как ненормальное.
- Вы не ранены? – спросил мистер Эклз.
- Нет, сэр. Но... вы чуть не погибли.
Тот тяжело вздохнул.
- Что здесь произошло?
- Не знаю... Я услышал шум и пришёл сюда. По... Позвать миссис Фейрфакс?
- Нет, нет. Что она сделает?
- Я позову на помощь, сэр.
- Нет! – резко ответил мужчина, и уже мягче, - нет, Джаред.
Обернувшись, он взял плед с кресла и подойдя ближе, накинул мне его на плечи.
- Сядьте, Джаред, - он взял меня за предплечье и, подведя к креслу, усадил, будто маленького ребёнка, - Ждите здесь. Можете это сделать?
Я кивнул. Мистер Эклз подошёл к двери и, взяв свечу в руки, вышел.
Не знаю, сколько прошло времени, но я задремал. Наверное, от пережитого страха организм немного ослабел. Проснулся я оттого, что кто-то дотрагивался до моей щеки. Открыв глаза, я увидел перед собой мистера Эклза. Я резко отпрянул. Наверное, слишком резко, потому что лицо хозяина изменилось с улыбчивого на обеспокоенное.
- Я всё выяснил, - мужчина выпрямился, - Как я и предполагал.
- А именно, сэр?
- Я... забыл, вы говорили, что видели кого-то?
- Нет, нет... Я слышал смех. Я думаю, это Грейс Пулл, сэр.
Лицо мужчины сразу просветлело:
- Конечно! Конечно... Вы правы, она странная особа... Она часто бывает небрежной, и случаются несчастья.
Мистер Эклз вздохнул и продолжил:
- Возвращайтесь в свою комнату. Слуги встанут через два часа.
Я встал с кресла, и скинув плед, пошёл к двери.
- Вы уходите, не пожелав спокойной ночи?
Я обернулся.
- Джаред... Вы только что спасли мне жизнь, - он кивнул в сторону кровати, - Давайте хоть... пожмём руки друг другу, - и в знак своих слов протянул мне руку.
Я подошёл ближе и вложил свою ладонь в его. Он крепко обхватил её двумя руками и притянул меня ближе. Довольно близко, что бы можно было не считать это дружеским рукопожатием.
- Я знал, что это к добру, когда я встретил вас. Мне приятно, что именно перед вами я в долгу.
- Нет никакого долга, сэр. Никакого долга. Я рад, что проснулся.
- Он вырвал меня у смерти, и рад, что проснулся, - слегка улыбнулся мужчина, - И он всё-таки уходит.
- Мне холодно, сэр, - невольно поёжился я.
- Конечно, - сказал он, но руки моей не выпустил, - Конечно...
Он отодвинулся от меня, взял плед с кресла и снова накинул мне его на плечи, но на этот раз, не убирая рук и держа плед вокруг меня. Он был так близко, от него исходило такое тепло, что у меня перехватило дыхание.
- Мы же условились, что вам не будет холодно, - прошептал он, - лицо его было так близко, что я чувствовал его дыхание. Он придвинулся ещё ближе.
- Что ж... если вам надо идти... – искушение было так близко, вот – даже руки протягивать не надо. Я сглотнул, и посмотрев прямо в глаза мистеру Эклзу, понял, что испытываю страх. Тот моментально напрягся и отпустил меня, но не отошёл.
- Идите...
Я ещё несколько секунд не решал отодвинуться, но всё же опустил глаза и вышел из комнаты.

запись создана: 16.09.2010 в 21:44

@темы: мой фик, Если гора не идет к Магомеду

---

приветствую  марьванна!

---

Приветствую  Inzhu_Lait!

---

Здравствуйте  anko-chan!
Присаживайтесь))

---

Cегодня мне приснилось, что Дженсен снялся в гей-драме (и причём натурально так играл, поверила я в него )

Доктор, это лечится?

---

Приветствую  ???!!!
Рада вас видеть у себя)

---

Приветствую  Вороже я!
Рада вас видеть у себя. Проходите, присаживайтесь.

---

Вспомнилось

Пока я дописываю "Если гора..." не хочу оставлять вас без чтива (надеюсь, оно вам надо )
Ещё летом написала этот фик. Писала от души, на эмоциях, из-за личных переживаний в семье. Предоставляю на ваш суд, птицы мои))

Название: Семья – это тяжёлый труд
Автор: Ringo_A
Жанр: RPS
Рейтинг: PG
Пейринг: J2
Статус: закончен
Саммари: За работой Дженсен совсем забросил семью. У Джареда не хватает терпения, и после двенадцати лет брака он уходит от мужа, забрав дочь.



Глубокая ночь.

- Убирайся отсюда! Видеть тебя не могу! – взревел Джаред.
- Эй, детка, не кипятись…
- И не смей называть меня деткой! – Джаред схватил рубашку Дженсена и кинул её в лицо своему владельцу, - Убирайся!
- И не подумаю! Это НАШ дом, и я имею столько же прав находиться в нём, сколько и ты.
- Ну, значит уйду я, - Джаред вытащил из-под кровати дорожную сумку и открыв комод, начал кидать в неё свои футболки и джинсы.
- Эй, Джей, ну ладно, эй… - Эклс подошёл к мужу и дотронулся до его плеча. Тот брезгливо одёрнул руку. Дженсен нахмурился, и уже схватив Джареда крепко за локоть, развернул его к себе, - Я прошу тебя выслушать!
- Опять выслушивать твои оправдания? Мне надоело, Дженс! Да, в нашей семье ты зарабатываешь деньги, но это не значит, что я ночами должен не спать и волноваться где ты и что с тобой! Наша дочь постоянно подходит ко мне, и спрашивает, когда ты придешь! А я не знаю!.. Я не знаю, что ответить, ведь я сам хотел бы знать, - мужчина бессильно взмахнул руками, - Не думаешь обо мне – хоть о ней подумай. Она даже перетащила несколько твоих фотографий из гостиной в свою комнату. Знаешь, видимо начинает забывать лицо своего папочки, - последнее предложение было произнесено таким ядовитым тоном, Дженсен даже опешил.
- Послушай, наконец!
Джаред тяжело вздохнул, но сложив руки на груди, решил выполнить эту маленькую просьбу.
- Джаред… Понимаешь… Дела моего бизнеса пошли в гору. Я… просто зашиваюсь.
- Но хотя бы один выходной на неделе ты можешь себе сделать? Для дочери? Она растёт, ей сейчас очень нужно твоё внимание.
- Я очень стараюсь приезжать домой хотя бы вечером, но… Сейчас так много работы, что приходиться работать по восемнадцать часов в сутки… Иногда даже ночевать на работе… Представляешь, как приятно ночевать в одном офисе с Вайнсбергом и Холли? – саркастично произнёс Эклс и скорчил такое лицо, будто лимон проглотил.
- Нет, не представляю. Но, думаю, ты не против, коль так часто с ними «ночуешь» в своём офисе.
- На что ты намекаешь?
- Я ни на что не намекаю - я, кажется, говорю по-английски и открытым текстом; думаю, ты в состоянии меня понять, - Джаред снова принялся собирать вещи.
- Ты ревнуешь что ли? – приподнял брови Дженсен.
- Эта фраза была бы актуальна ещё лет пять назад, но Боже, Дженс, только не после двенадцати лет брака.
- Я даже не знаю, что сказать.
Джей наконец закончил своё занятие, и закинув сумку на плечо, повернулся лицом к мужу:
- А я разве прошу тебя что-то мне сказать? – у Дженсена заходили жевалки, - Не ищи пока нас.
- Нас? Ты что, забираешь Джули?
- Неужели ты думал, что я оставлю её тебе?
- Она не игрушка, что бы делить её! Она наша дочь!
- Вот именно, милый, - при этих словах Джаред криво усмехнулся, - поэтому я забираю её, что бы она росла в спокойной обстановке а не в музыкальном сопровождении наших ссор и криков.
- А кто начинает эти крики?!
- А ты подумай, почему я их начинаю, - Джаред пробежался взглядом по лицу Эклса и тяжело вздохнув, вышел из комнаты.
Но Дженсен не привык так легко сдаваться. Он выбежал в коридор, и увидел, что Джаред направился к комнате дочери.
- И на что вы будете жить? – крикнул он.
- Ну, слава Богу, я пока что ещё относительно молод, так что спокойно смогу работать, - громким шёпотом пробормотал Джаред.
- А с кем ты дочь оставишь?
- С мамой.
- П-погоди… ты что… уезжаешь в Сан-Антонио?! – Дженсен подошёл вплотную к мужу.
- Какой ты сообразительный.
- Ты не посмеешь.
- В самом деле? – усмехнулся Джаред и хотел было позвать дочь, - Джу… - но Дженсен не дал договорить мужчине, закрыв его рот рукой.
- Я перекрою все счета, заблокирую все кредитные карты, и не отдам дочь в Сан-Антонио – по закону ты не имеешь право увозить её без моего согласия, - прошипел Дженсен.
У Падалеки расширились глаза.
- И ты никуда не поедешь, я найму людей, они не дадут тебе и шага сделать по этому городу, что уж и говорить о Техасе.
Джаред оттолкнул от себя Дженсена.
- Двенадцать лет назад, когда мы поженились, мы не имели ни гроша за душой, мы трудились в поте лица, до ломоты в костях, что бы заработать нам на хорошее будущее. Приняв решение удочерить Джули, ты сам изъявил желание зарабатывать для семьи. И сейчас, когда твои дела набирают оборот, и когда мы буквально купаемся в деньгах, ты решил, что можешь решать судьбы людей? Думаешь, что мне нужны твои деньги? Можешь блокировать что хочешь, - Джаред открыл внешний карман сумки и вынул кошелек, после чего открыл его и вытряхнул всё, что в нём было – кредитки, наличные, карты, - но не смей блокировать мою волю. Ни я, ни твоя дочь тебе этого не простим. Ты запрешь нас в этом доме, но тебе мы принадлежать никогда не будем.
Джаред кинул кошелёк на пол и посмотрев в глаза Эклсу, снова направился к комнате дочери. Дженсен опустив взгляд вниз, увидел кусочек бумажки на полу. Опустившись на корточки, он поднял и перевернул бумажку. Это оказалась фотография. На ней был улыбающийся Дженсен, держащий на своих коленях пятилетнюю Джули. Кажется, этой фотографии несколько лет и была сделана она на Рождество, так как на заднем фоне виднелся зажженный камин и елка. Джули только-только появилась в их семье, это был их первый совместный праздник. Дженсен вскинул голову и встав, кинулся по коридору за Джаредом. Дом был большой, и комната дочери находилась на другом конце коридора. Он увидел Джареда и окликнул его. Тот даже не обернулся. Эклс нагнал мужа и запрыгнул на него. Последний, не ожидавший такого трюка, не удержал равновесия и свалился вместе с «ношей» на пол.
- Ты совсем охренел?! – взревел Джаред, перекатившись на спину. Сумка слетела с плеча и валялась сейчас у стены. Джаред попытался встать, но Дженсен крепко держал его запястья и придавил его своим телом к полу. Падалеки начал брыкаться, колотить ногами, но Дженсен и их ловко обездвижил. В конце концов Джаред понял бессмысленность своих телодвижений и перестал двигаться. Он откинул голову на пол и глядя вверх, словно разговаривая с потолком, устало спросил:
- Ну что ещё? Что?..
Дженсен лишь наклонился к лицу мужа и поцеловал его. Губы Джареда были бездвижны, точно ему было всё равно. И всё-таки это было не так, потому что Эклс попытался приоткрыть рот Джея языком, и у него ничего не вышло. Дженсен отстранился и начал говорить тихим, срывающимся голосом:
- Джаред, прошу тебя… не уходи… Я… я не смогу без тебя и без дочери.
- В самом деле? – также тихо ответил мужчина, - а мне кажется, работа тебе прекрасно заменяет нас двоих.
- Пожалуйста, не говори так… В последнее время… да, я правда забросил дом, - видно было, что каждое слово даётся ему нелегко, - но я старался только на благо семьи, что бы вы ни в чём себе не отказывали, что бы… - Дженсен замолчал.
Джаред тяжело вздохнул.
- Ты думаешь, я этого не понимаю? Думаешь, не вижу, каким ты возвращаешься домой? Посмотри на себя, да ты же просто… ходячий труп. Неужели тебе не жалко себя? Да, мы ни в чём не нуждаемся, у нас шикарный дом, машины… Но я не хочу иметь всё это ценой нашей семьи и твоего здоровья.
Дженсен отпустил запястья мужа и провел руками по рукам Джареда. Уперев ладони в грудь мужчине, он на мгновение прикрыл глаза, будто пытаясь удержать слёзы.
- Если ты хочешь уйти, я никоем образом не помешаю тебе. Всё что я наговорил… Прости меня, я… Я не сделаю такого никогда. Только прошу, не лишай меня общения с дочерью. Я знаю, что я козёл, и не уделял ни тебе ни ей должного внимания…
- Я уйду. И если я всё еще буду нужен тебе, я вернусь.
- Ты мне нужен сейчас, здесь. Ты всегда мне нужен.
- Тебе нужно всё обдумать. Такая жизнь больше продолжаться не может. Я не прошу тебя делать выбор между работой и нами. Просто нужно всё поставить на свои места… И… нужно что-то менять.
Дженсен взглянул в глаза Падалеки и грустно усмехнулся.
- Ты впервые уходишь от меня за двенадцать лет. Как же, должно быть, тебя всё достало... Сначала ты терпел мой скверный характер, сейчас терпел мою работу. И… сколько уже это продолжается?
- Что?
- Ну… моя работа. Сколько времени я так халатно стал относиться к тебе?
- Четыре года.
- Ч… Четыре? Боже… Да я бы наверное, уже повесился бы…
- Я не мог, у нас дочь, если ты не забыл.
- Прости, прости, прости… - затараторил Дженсен и отчаянно начал покрывать лицо Джареда поцелуями.
Джаред остановил Эклса и обняв его лицо ладонями, крепко поцеловал. Разорвав поцелуй, Джаред попытался подняться:
- Дженсен, дай мне пожалуйста встать.
- Не могу.
- Почему?
- Я не могу встать. Я не могу тебя отпустить.
- Тебе придётся.
- Я знаю. Но я не могу.
Джаред вздохнул, и, схватив Эклса, резко перевернулся, уложив того на пол, и встал. После он поднял с пола сумку и направился к комнате дочери. Открыв дверь, он подошёл к её кровати и взял спящего ребенка на руки. Укутав Джули в теплый плед, он вышел и пошёл по коридору к выходу. Дженсена по дороге он не встретил.
Выйдя на лужайку перед домом, он посмотрел по сторонам, словно думая, куда направиться. Тут из гаража выехала машина Дженсена. Открыв дверь автомобиля со стороны пассажирского сиденья, он жестом подозвал Джареда.
- Садитесь, я отвезу вас.
- Не надо, Дженсен, мы сами.
- Я не отпущу тебя ночью с нашей дочерью наперевес без машины. Прошу садись, сердцу будет спокойно, если я отвезу вас сам.
Джаред посмотрел на дочь, и закинув сумку на заднее сиденье, сел в машину. Эклс довез его до аэропорта.
Джаред уже было хотел выйти, когда Дженсен удержал его за рукав футболки:
- Вот. Возьми, - Дженсен протягивал ему кредитную карту.
- Нет, спасибо. До сви…
- Джаред. Я ещё раз прошу прощения за свои слова. Я не знаю, зачем сказал эту гадость. Но… Ты же всё содержимое кошелька высыпал там. Ты ведь сейчас не сможешь купить даже билет.
- У меня есть своя кредитная карта.
Дженсен вскинул брови.
- Дженсен, как ты думаешь, каково тридцатипятилетнему мужику сидеть всё время дома и ждать, пока муж вернётся с мешком денег? Думаешь, я себя уютно чувствовал? Я работал в Интернете. И зарабатывал приличные деньги. Так что обеспечить себя и свою дочь я смогу.
Дженсен опустил руку с карточкой:
- А почему я не знал?
- А когда бы я тебе сказал? Ты возвращался в лучшем случае в четыре часа утра, уходил в восемь, и весь день на работе. Ты знаешь, что Джули на прошлой неделе заняла первое место в детском конкурсе песни? Знаешь, что она влюблена в своего одноклассника Билли? Что у неё нет ни одной тройки за первое полугодие в школе?
- Нет…
- Дженс… Я… Сейчас у неё каникулы. Через неделю они закончатся. И… вообщем, думаю, мне придётся перевести её в другую школу… в Сан-Антонио.
- А… Может… не стоит её переводить?
- Может. Всё зависит от тебя. Людям нужно отдыхать друг от друга. И, хоть, времени и возможности устать от тебя у меня не было, так как я почти тебя не видел, тебе отдохнуть не помешало бы, - Джаред вздохнул, - передавай привет Вайнсбергу.
- Джей!
Но Джаред уже вышел из машины и направился к зданию аэропорта, держа на руках дочь. Дженсен вошел в здание аэропорта через сорок минут и узнал, во сколько отправляется рейс до Сан-Антонио. Выяснив, что самолёт улетел десять минут назад, используя свои связи, он узнал что Джаред Падалеки с дочерью сели на этот самолёт. Эклсу было необходимо знать что с ними всё в порядке. В аэропорту у него были знакомые, которых он попросил сообщить ему о прибытии самолёта в Техас и о том, что Джаред в аэропорту Сан-Антонио. Через пару часов, когда Дженсен был уже дома и собирался на работу, ему позвонили из аэропорта и сообщили, что всё в порядке.

Придя на работу, Дженсен незамедлительно начал проводить изменения. Он назначил себе заместителя – Кристиана Кейна, своего давнего приятеля. Почему Эклс не сделал этого раньше? Он не любил доверять свои дела кому-то другому. Но Кейна он знал давно и понял, что если ни ему, то никому. После он поручил ему все дела и сообщил, что берёт двухдневный отгул.
Почему люди начинают предпринимать что-то только после того, как жизнь их хорошенько долбанёт? Почему надо было ждать до того момента, когда Джей ушёл от него, забрав их дочь? Ведь если хорошенько посмотреть на свои дела, то Эклс давно мог нанять себе заместителя. Но он не привык полагаться на кого-то и всегда следовал пословице «Если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам».
Из офиса он прямиком направился в парикмахерскую. Взглянув утром на себя в зеркало, Эклс понял, почему Джей назвал его ходячим трупом. Бледный, чуть исхудавший, совсем запустил свою внешность – мог не бриться несколько дней подряд, а про причёску лучше вообще умолчать. Благо, в его фирме переговоры были не часто, собственно как и важные гости, так что это он мог себе позволить. Только вот он не задумался, каково будет Джареду видеть такое. Ведь сам Падалеки всегда старался хорошо выглядеть – но для этого у него было время, а вот Дженсен…
То, что Джаред, оказывается, всё это время тоже работал, стало для Дженсена откровением. Нет, Джаред не был эдакой фифой, которая только и делает, что целыми днями ездит по салонам красоты да по дорогим бутикам, отдав дочь на воспитание няни. Как только фирма начала приносить неслабый доход, Дженсен купил дом (хотя Падалеки называл его дворец и откровенно не понимал, зачем для трёх человек так много площади). Чуть позже Эклс предложил нанять повара и нескольких горничных, на что Джаред ответил категоричным отказом – сам Джаред прекрасно готовит, а Дженсена практически не бывает дома, что бы он смог наслаждаться кулинарными изысками. Лишь раз в неделю к ним приходила домработница и помогала в уборке дома (всё-таки одному Джею было не справиться).

Из парикмахерской Эклс вышел, как он сам себя ощущал, новым человеком. Ему сделали короткую стрижку, которая необычайно ему шла. Трёхдневная щетина была сбрита, и от теплой погоды и яркого солнца настроение чуть улучшилось. Хотя какое вообще может быть настроение, когда твои самые дорогие и любимые тебе люди так далеко?
Сев в машину, мужчина решил незамедлительно ехать в аэропорт. Но заведя мотор, он понял, что вряд ли сможет сейчас вести – организм был голоден до отдыха. Поймав такси и назвав адрес дома, он начал рассматривать прохожих и уходить в свои мысли.

Дженсен сам довёл себя до такого состояния – ведь каждое утро на кухонном столе он находил завтрак, приготовленный мужем с запиской «разогрей в микроволновке». Но он просто выпивал чашку кофе, оставляя завтрак на своём месте.
При всём желании, он не смог бы найти ни одного грязного носка у себя в шкафу. Вся его одежда всегда была выстирана и выглажена. Боже… Дженсен потёр лицо ладонями. Он же просто сделал из Джея степфордскую женушку. Иногда, приходя глубокой ночью домой, он находил Джареда читающим книгу, дожидающимся его. Падалеки улыбался ему своей коронной улыбкой и крепко целовал. Эклс же лишь устало отвечал на поцелуй и шёл спать, оставляя Джареда в холле. Господи… а когда у них последний раз был секс? Мда… Дженсен Эклс, если ты не спасешь свой брак сейчас, то вскоре спасать будет нечего.
Из раздумий его вывел голос таксиста, оповестившего, что они на месте. Сейчас ему нужно было хорошо выспаться. Он прямиком направился в спальню, и раздевшись, включил кондиционер и залез под одеяло. Постель еще хранила запах Джареда, и Дженсен с наслаждением втянул его. Он и забыл, как замечательно пахнет его мужчина. Проваливаясь в сон, Дженсен почему-то вспомнил, как они познакомились с Джаредом. Боже, двенадцать лет назад.

Дженсен не мог не заметить Джареда. Он встретил его на улице. Да, именно на улице. Как-то, идя по солнечному Далласу, он увидел парня, идущего ему на встречу. Ветер развивал ему волосы, белая рубашка элегантно обтягивала накачанный торс, рукава были закатаны, а внизу были одеты черные брюки, выгодно подчеркивающие его длинные стройные ноги. Не заметить такого молодого человека мог только слепой. Джаред прошёл мимо него, даже не взглянув. Эклс остановился и повернулся вслед отдаляющемуся парню. В воздухе остался тонкий след приятного одеколона. Дженсен как завороженный, пошёл вслед за высокой фигурой. Джаред зашёл в фойе какого-то дома. Эклс решил подождать его снаружи. Подождав с полчаса, Дженсен решил, что скорее всего, парень здесь живет. Зайти внутрь и узнать, в какой квартире он живет, смелости не хватило.
Через неделю Дженсен выбрался поиграть с друзьями в бильярд. Уже после второй партии Дженсен здорово проигрывал – в эту игру он никогда особо играть не умел, но всегда соглашался – за компанию. Вдруг за его спиной раздался незнакомый голос:
- Так и не решился зайти?
Дженсен обернулся и обомлел: это был тот самый парень-мечта, которого он встретил на улице.
- Ч-что, простите?
Парень наклонился к самому его уху, игнорируя заинтересованные взгляды друзей Эклса.
- Если бы тогда зашел в фойе, мы бы уже неделю как… хорошо проводи ли бы время.
Дженсен опешил:
- Ты… видел меня тогда?
- Такого как ты трудно не заметить. Я видел, что ты следуешь за мной. Ждал, когда же ты подойдешь, - парень стоял близко-близко и не отрываясь, смотрел в глаза Дженсену.
Эклс тоже не отводил взгляда.
- Дженсен.
Парень улыбнулся и уже через много лет Дженсен сказал, что влюбился в эту улыбку с первого взгляда.
- Джей.
- Да, так меня зовут друзья.
Парень негромко рассмеялся:
- Я имел в виду, меня зовут Джаред.
Дженсен мысленно дал себе подзатыльник за несообразительность. Не хватало ещё что бы Джаред посчитал его глупым.
- Сыграем партию? – предложил Джаред.
- Нет, - Дженсен кинул кий на бильярдный стол, кивнул парням в знак прощания и взяв Джея за руку, повёл его из бара. Тот и не думал сопротивляться. Выйдя на улицу повернув в первый закоулок, Дженсен прижал Джареда к стене здания и посмотрел в его глаза, плотоядно улыбаясь и давая последний шанс к отступлению. Но капитуляции не последовало, наоборот – Джаред обнял Эклса и притянул его на себя.
Обоим казалось, что целовались они целую вечность. После они поехали к Джареду и провели у него всю ночь. Нетрудно догадаться, как они её провели. Наутро не было неловкости или сожаления.
- Отныне ты только мой. Слышишь? Увижу с другим - убью.
Джаред лишь кивнул и снова улыбнулся.
- Говоришь как гангстер или мафиози.
Дженсен наигранно нахмурился и произнёс с итальянским акцентом:
- Оставь пистолет. Захвати пирожные.*

Дженсен никогда не верил в любовь с первого взгляда. Он считал это всё выдумками школьниц. Нельзя полюбить человека, зная его всего несколько минут. Однако с Дженсеном случилось именно это. Он собственнически завладел Джаредом, а тот и не был против. Как Падалеки однажды выразился: «Люблю, когда ты руководишь процессом и становишься грубым, меня это так заводит».
Брак они заключили только через семь лет, когда в Канаде разрешили однополые браки. Они хотели заключить союз именно в этой стране, потому что он был бы действителен по всему Миру. Через три года они усыновили Джули. А потом… Потом случилась успешная фирма и всё полетело к черту.
Не всегда, оказывается, деньги могут осчастливить людей. Джареду с самого начала было всё это чуждо. Хотя он никогда не бедствовал – его отец был одним из самых успешных владельцев конюшен в Техасе. Правда, узнав о предпочтениях сына, он выгнал его из дома буквально на улицу. Мать, которая отреагировала на это гораздо спокойнее, первое время помогала Джареду с деньгами. Но, как уже можно было догадаться, Джаред был крайне самостоятельным. Он устроился на работу и одновременно учился.
Отец смог принять жизнь сына лишь когда он приехал вместе с Дженсеном и сообщил о грядущей свадьбе. Джерарльд попросил прошения у Джареда за все страдания, что он ему принёс. И конечно, Джей его простил.

А вот с родителями Дженсена все обстояло несколько… иначе. А точнее – они его бросили ещё в детстве, и он попал в детский дом. Его усыновила в восемь лет семейная пара, которая полюбила его как родного; и ни словом, ни делом не давала понять, что он им не родной. Однако, узнав об ориентации сына, они буквально отреклись от него. Родители посчитали это предательством по отношению к ним, и выставили Дженсена вон. К слову, узнали они о предпочтениях сына непосредственно за несколько месяцев до свадьбы – раньше сказать у Эклса не хватила духу. Джаред присутствовал при этом разговоре, Дженсен сам его попросил, для поддержки. Вечером того же дня они уехали обратно в ЛА.
Дженсен впал в глубокую депрессию. Он потерял веру в людей – сначала его бросили его родные родители, теперь и приёмные, не желая принимать своего сына таким, какой он есть. Заперевшись в своей комнате, Дженсен два дня не выходил оттуда и никого не пускал, даже Джареда. Последний пытался принести ему хотя бы еды, но всё заканчивалось лишь монологом с дверью. Окончательно испугавшись, Джаред выломил дверь и влетел как ураган. Весь пыл быстро поугас, когда он увидел своего жениха лежащего на кровати и даже не вздрогнувшего от выламывания двери. Глаза Дженсена были опухшими от пролитых слёз, сам он был бледен и со впавшими щеками. Джаред присел на край кровати сбоку от мужчины.
- Дженсен, ты ничего не ел вот уже два дня, - Джаред провел рукой по волосам Эклса.
Молчание. Дженсен даже не смотрел в его сторону, его взгляд был устремлен в окно, за которым шёл дождь.
- Дженсен, пожалуйста, поговори со мной.
Снова ни звука. Джаред наклонился и поцеловал его в щёку. Потом обнял Дженсена и приподнял его в сидячее положение.
- Я с тобой, слышишь? Дженсен, я с тобой.
Вдруг Падалеки почувствовал, что его футболка начала промокать на груди. Он чуть отстранился и взглянул на Дженсена – тот плакал.
- Эй, эй…
- Джаред… - еле слышно зашептал Эклс, - Джаред…
- Я всегда буду с тобой, всегда, я никогда тебя не покину.
Дженсен вдруг крепко обнял Джареда в ответ и сложил голову ему на плечо.
На следующий день Дженсен даже улыбался и ел приготовленный Падалеки завтрак. О том, что случилось, они больше никогда не заговаривали.
Теперь, обещание, данное Джаредом, было нарушено. Он покинул его, хоть и не по своей вине.

Проснувшись, Дженсен обнаружил, что проспал сутки. Ни секунды не медля, он собрал дорожную сумку и вызвав такси, направился в аэропорт. Через четыре часа он был в Сан-Антонио. Эклс решил не звонить Джареду и его семье, ему нужно было видеть эмоции своего мужа при встрече. Так он поймет, есть ли ещё шанс вернуть свою семью.
Дверь ему открыл Джаред. Сначала он выглядел чуть удивлённым, но потом улыбнулся.
- Ты приехал, - чуть слышно сказал он.
Дженсен лишь сделал шаг вперед и крепко обнял своего мужа. Тот обнял его в ответ.
- Я так сильно скучал… - отстранился Дженсен.
- Я…
- Папочка! Папочка приехал! – возникла в коридоре Джули и на всех парах понеслась к Дженсену, чуть не сбив его с ног.
- Малышка! – Дженсен подхватил дочь на руки.
- Дженсен? – вышла мисс Падалеки, - что же ты стоишь на пороге? Заходи, милый!
Джаред отстранился и снял с плеча Эклса сумку. Весь остальной день двум мужчинам так и не удалось поговорить наедине – семья Падалеки была очень рада приезду Дженсена, и весь день он провел в обществе родителей и сестры Джареда.
Вечером, уложив дочь спать, Джаред и Дженсен спустились на задний дворик дома. Они долго молчали, смотря на звёзды. Дженсен всё же решился начать разговор первым.
- Джей…
Джаред повернул голову и посмотрел на мужа.
- Я нашёл себе заместителя. Теперь я буду работать в половину силы. Буду… чаще бывать дома…
- Ты изменился, - сказал Джаред, будто не слышал его предыдущей речи, - Тебе идёт...
Джаред протянул руку, дотронувшись до щеки мужа. Эклс прильнул к ладони, пытаясь сохранить ощущение близости как можно дольше.
- Ты ничего не сказал семье? – чуть удивленно спросил Дженсен, - весь день они вели себя так, будто ничего не знают.
- А они ничего и не знают.
- Да?
- Это наше с тобой дело, нечего волновать родителей.
Дженсен глубоко вздохнул.
- В один момент я испугался… решил что ты… думал, что уже…
- Дженсен. Всё хорошо. Я рад, что ты приехал. Правда, - Джаред посмотрел прямо в глаза.
Эклс подался вперед и вдруг накинулся на мужа с поцелуем. Тот, не ожидавший такой прыти, сначала опешил, но уже через несколько секунд крепко сжимал в объятиях.
- Чёрт, как я по этому соскучился, - пробормотал Эклс, покрывая лицо и шею Падалеки .
- Ты бы знал как я по этому соскучился.
Дженсен отстранился и посмотрел на Джареда.
- Что? У тебя-то были Вайнсберг и Холли, а у меня всего лишь тот садовник, что приходил по средам, кажется его звали Антонио… Или Хуан… Неважно, он был такой загорелый, знаешь, горячий…
Брови Дженсена поползли вверх, а глаза были похожи на два блюдца. Джаред с минуту держал серьёзное лицо, а потом заливисто рассмеялся.
- Ах ты… Я весь…
- Испугался? – снова засмеялся Джей.
Дженсен зло рыкнул и набросился на мужа ещё с большей силой, да так, что смеяться разом расхотелось. Дженсен уже не целовал – он кусал, он не обнимал – он царапал, как дикая кошка. Джаред лишь этого и ждал. Он извивался под руками Дженсена, пытаясь не стонать во весь голос, что бы родители и дочь их не услышали. Джаред согнул одну ногу вокруг бёдер мужа и Эклс издал такой звук, что по всему телу прошлась волна блаженства.
- Кажется... я…
- Я… тоже, - выдохнул Дженсен.
В тишине ночи слышалось лишь тяжёлое учащенное дыхание.
- Знаешь… те сутки, что я провел без тебя… показались мне вечностью. Прости меня… прости, я ставил работу выше семейных ценностей и чуть не поплатился за это. Ты ведь… всего через неделю ты и Джули могли бы навсегда остаться здесь, да?
Джаред помолчал немного, а затем обнял мужа и сказал:
- Я знал, что ты приедешь. И я бы не выдержал без тебя. И ты это знаешь.
- Я люблю тебя. Ты… ты для меня всё.
Джаред вздохнул.
- Ничего более сопливого в жизни не говорил.
- Я тоже, - улыбнулся Дженсен, - Но всё что я сказал – правда.
- Я знаю, я знаю.
- Эм… Так и будем тут лежать?
- А что? Ночь тёплая.
- Но штаны мокрые.
Нехотя отпуская из объятий друг друга, они поднялись, и направились в душ, в котором они осуществили всю вечернюю программу по полной. То есть занялись горячим необузданным сексом, наплевав что их услышат. Как сказал Дженсен: «Дети сейчас очень быстро взрослеют, одним годом раньше, одним позже…».
Через день они вернулись в ЛА. Теперь у Дженсена было больше свободного времени, которое он с радостью тратил на семью. Джаред весь светился изнутри, у него снова появилась эта улыбка, которую Дженсен так любил.
Мир и спокойствие теперь царили в семье Падалеки-Эклсов. Если бы это была сказка, можно было бы сказать, что они жили долго и счастливо. Они прожили вместе долгую жизнь, и вместе состарились. Дочка Джули выросла и поступила в Гарвард, чем очень гордились её отцы.
Отныне Джаред с Дженсеном не расставались больше чем на пару дней – и то только из-за командировок. И если мужчины сильно ссорились, то мирились они не менее бурно.
И читателю нетрудно догадаться как.

Конец

______________________
* цитата из фильма «Крёстный Отец».

@темы: мой фик

---

ПРИВЕТСТВУЮ  charm cat,  Kicked In The Teeth!
Присаживайтесь))

---

Рада приветствовать вас,  GarsiaLorka,  poiuy31.
На "вы", на "ты"?

---

Приветствую  Вольно!
Рада видеть вас у себя)

---

Бонжур!

Наконец-то, разобравшись со всеми неполадками (благодаря прелестной Kicked In The Teeth ) я открываю свой дневник.
Почти целый год я не хотела его заводить. Но теперь не жалею ни капельки. Полная свобода слова. И это прекрасно.