Автор: Ringo_A
Пейринг: Дженсен/Джаред
Рейтинг: PG
Жанр: romance
Сюжет: Начало XIX века. Десятилетнего Джареда, семья безвременно скончавшегося дяди отправляет в школу-интернат для мальчиков. Через много лет Джаред выходит оттуда образованным молодым человеком и устраивается в Торнтвидхолле, учителем у девочки Адель. Однако у каждого поместья должен быть свой хозяин, верно?
Размер: миди
Примечание: Ретейлинг книги и фильма «Джейн Эйр», автора Шарлоты Бронте. Многие диалоги и персонажи остались без изменений. POV Джареда.
Статус: пишется
АРТ: Lucky_Me
Глава 7 - в комментариях
Главы 4-6 - в комментариях (продолжение)
Главы 1-3
Глава 1
- Противный мальчишка! Ты мне надоел! – высокая бледная женщина со злостью толкает маленького мальчика в комнату и закрывает на ключ.
-Нет! Нет! Прошу вас! Миссис Рид! Я здесь не выдержу! – мальчик бьет кулачками по двери, но ему конечно же никто не откроет. В ужасе прислоняясь к одной из стен, он в испуге рассматривает комнату, обитую красным атласом. На противоположной от кровати стене висит огромный портрет хозяина дома. Он нависает и мальчику кажется, вот-вот упадет. Воздуха вдруг не хватает, комната плывет перед глазами, слёзы сами катятся из глаз.
Слишком много горьких воспоминаний. Ребёнок обессилено садится и прислоняется к раме большого зеркала. Надо вытерпеть, надо быть сильным. Как к таким заключениям приходит десятилетний мальчик? Просто нужно пожить его жизнью.
- Мадам, приехал господин Броклферст, - дворецкий отчеканивает каждое слово.
Женщина улыбается широко и искренне, возможно, первый раз в жизни, когда в комнату заходит гость:
- Миссис Рид, - мужчина в возрасте наклоняется и целует даме руку.
- Проходите сэр, присаживайтесь.
Войдя в комнату, его встречают трое детей – две девочки и мальчик. Девочки делают реверанс, мальчик склоняет голову в почтении.
- Мои дети.
- Очаровательно, - мужчина чуть заметно улыбнулся.
- Чаю?
- Пожалуй.
Одна из девочек начинает играть на клавесине. Все дети одеты в накрахмаленные рубашки и платья, волосы убраны, как подобает истинным леди и джентльмену. Образцовые дети, хоть сейчас пиши картину.
Миссис Рид обращается к сыну:
- Джон, дорогой, приведи этого ужасного мальчишку.
Дети не могут отказать себе в удовольствии лишний раз подтрунить или поиздеваться над мальчиком, поэтому уходят из комнаты сразу все.
Тяжело вздохнув (можно поклясться, что наигранно), женщина посмотрела на мистера Броклферста:
- Это решение далось мне… очень тяжело. Его мать… сестра моего последнего мужа, вышла замуж за бедного польского священника, - мадам снова тяжело вздохнула, - оба родителя умерли от тифа.
Из коридора донёсся крик детей:
- Ура! Мы его больше не увидим!
Миссис Рид смущенно улыбнулась. И продолжила.
- Мальчику было тогда всего несколько месяцев.
Взяв чашку чая, мужчина посмотрел на свою собеседницу:
- Вы единственная родственница?
- Нет… - женщина задумалась, как бы вспоминая, - есть ещё дядя. Брат его отца. Он живет заграницей. Но… кроме этого, я про него ничего не знаю.
Послышались шаги детей.
- Я сделала для мальчика всё что могла. Но у него очень упрямый, я бы даже сказала своенравный характер. Он очень нагл и абсолютно не поддаётся воспитанию.
В комнату вошел мальчик, на вид лет восьми-девяти. Высокий, выше даже Джона, он был хорошо слажен. Конечно же, сына миссис Рид это крайне раздражало – он-то выглядел как Шалтай-болтай, со своим кругленьким как шарик тельцем и короткими ногами и руками.
Дешёвенький, старый костюмчик с застиранной рубашкой сидел на мальчике в сто раз лучше, нежели шелка и бархат, в кои обрядила мадам своего сына Джона.
- А вот и он. Это Джаред Падалеки, сэр. Джаред, это мистер Броклферст, из школы Лоувод.
Мальчик склонил голову в почтительном приветствии.
- Здравствуйте, сэр.
- Здравствуй. Я слышал, с тобой приходится нелегко, Джаред, - и обращаясь к миссис Рид, - сколько ему лет?
- Десять.
Мужчина с сомнением посмотрел на мальчика. В его взгляде была какая-то брезгливость.
Мужчина подошел к мальчику и сел в кресло напротив него.
- Я задам тебе несколько вопросов. Скажи мне… Ты знаешь, куда отправляются непослушные дети после смерти?
- В Ад.
- Что такое Ад?
Джаред чуть помедлил и уже тише сказал:
- Яма, полная огня.
- А тебе бы хотелось упасть в эту яму и корчиться там в невыносимых муках?
Лицо мальчика чуть побледнело, но он ровно произнес:
- Нет, сэр.
- Ты молишься?
- Утром и вечером, сэр.
- Ты читаешь Библию?
- Иногда.
- С радостью?
Мальчик чуть замялся:
- Мне нравятся Книга Даниила, Самуил, кусочки Исхода…
- А псалмы? Их ты читаешь?
- Псалмы неинтересны.
- Какое дурное сердце! – воскликнул мужчина. Его густые брови взлетели вверх в недоумении, но взгляд стал жестче.
- Что я вам говорила? – снова тяжело вздохнула миссис Рид, - надо предупредить его учителей. За ним нужен глаз да глаз. И… да. Учтите, у него есть главный недостаток. Он постоянно обманывает.
- Обман?.. Мы этого не потерпим в Лоувод.
Джаред резко втянул воздух через нос, но ни промолвил ни слова. Кажется, в этой комнате есть только одна обманщица.
- Поэтому я вам и написала. Я хочу, что бы его воспитали, как положено. Что бы из него вырос скромный, полезный обществу молодой человек. И… по поводу каникул… - женщина встала и подошла к мистеру Броклферсту, - я бы хотела, что бы он их проводил в Лоувод.
- Конечно, мэм, - и обращаясь к Джареду, - пойдем. Мужчина приобнял мальчика за плечи и направился медленно к выходу.
- Обман – это грех. Он порождает ложь. И лжецы проведут вечность, сгорая в огне.
- Я не обманываю, - в конце концов, для проповедей есть священник.
- Простите?
- Я не обманщик и не лжец, сэр, - Джаред повернулся к миссис Рид, - Если бы я обманывал, то сказал бы, что люблю вас.
Женщина начала хватать воздух, как рыба, выброшенная на берег.
- Но я вас не люблю. Я ненавижу вас больше всех на свете.
Джаред развернулся и пошагал к выходу.
- Вы видите, что это за ребенок? – воскликнула женщина.
- Ничего, миссис Рид, в Лоуводе знают, как укротить нрав таких детей. Там о нём… позаботятся, мадам.
- Вы святой человек, мистер Броклферст.
- До свидания, мадам.
- До свидания.
Даже из отъезжающей от поместья Ридов кареты можно было услышать счастливые визги и крики детей. Их радостные вопли, что Падалеки наконец-то покинул их дом раз и навсегда.
\/\/\/\/
Так и началась моя жизнь в Лоувод. Приехав в школу, мистер Броклферст первым делом зашел в учебный зал, где за длинными столами, усеянными различными книгами, словарями и рукописями, сидело множество мальчиков, примерно такого же возраста, как я, и постарше.
- Поставьте стул, - приказал мужчина прислуге, и женщина выполнила распоряжение, - поставьте на него мальчика.
Продержав паузу, господин повернулся к ученикам:
- Видите этого мальчика? Его зовут Джаред Падалеки. Будьте с ним осторожны, - сложив руки за спиной, мужчина начал ходить вдоль столов, - Избегайте его, не разговаривайте с ним. Посмотрите на него… Это обманщик! Он будет стоять на стуле весь день. Еды не давать и не разговаривать.
После его слов повисла тишина. Через несколько минут дети вернулись к своим прежним занятиям, но иногда бросали заинтересованные взгляды на нового прибывшего. Джаред поймал взгляд мальчика, сидевшего ближе всех. Тот грустно улыбнулся и отвернулся, продолжая писать что-то в своей тетради.
Через несколько часов начался урок пения. Мистер Броклферст снова ходил туда-сюда мимо мальчиков и со знающим видом прислушивался к пению.
Дойдя до конца колонны, он посмотрел на меня и сказал:
- Пусть поёт вместе с нами.
Ко мне подошел тот самый мальчик, что улыбнулся мне, и помог слезть со стула и дал в руки книжечку со словами. Ноги мои меня еле держали. Поездка в карете была утомительной и очень долгой, из-за тряски я не мог уснуть, поэтому сейчас глаза закрывались сами собой. Урок пения должен был меня взбодрить.
Ночью, когда все улеглись, и смотрительница закончила обход, я услышал, что меня окликнули. Повернувшись, я увидел на соседней кровати того мальчика и он мне что-то протягивал.
- Это хлеб и сыр. Поешь, - и снова улыбка.
- Спасибо, - я улыбнулся в ответ, - Как тебя зовут?
- Дерек. Дерек Джонсон.
- Спасибо тебе, Дерек.
- Спокойной ночи, Джаред.
- Спокойной ночи.
В Лоувод царили странные и порой ужасные законы. Наказание хворостиной здесь считалось самым безобидным.
Когда выдавались свободные минутки, я рисовал. Однажды это заметил Дерек и сказал, что у меня неплохо выходит.
- Где ты так научился рисовать?
- Сам научился. В доме у моей тёти было много книг, и старался перерисовывать картинки из них.
- У тебя хорошо получается.
- Да вовсе не хорошо.
- Нет, правда. У тебя талант. Ты счастливый.
Возможно, у меня и правда был талант. Только от этого легче не становилось, да и рисунки приходилось прятать – здесь не очень-то любили самодеятельность.
Шло время.
Я начал замечать, что Дерек часто кашляет. Сначала на это никто не обращал внимания, но после одного сильного приступа, настоятельница решила обратиться к мистеру Броклферсту и вызвать врача.
Проснувшись однажды ночью от холода, я с удивлением обнаружил, что соседняя кровать пуста. Накинув сюртук, я тихо вышел из общей спальни. Идя по коридору, я услышал знакомый кашель. Он доносился со второго этажа. Поднявшись, я увидел маленькую комнату, посредине которой стояла кровать, отгороженная по бокам простынями, свисавшими с потолка.
- Дерек?
Когда Джонсон повернулся, я сначала не узнал его: тёмные круги под глазами, лицо в испарине, волосы, слипшиеся от пота. Он еле открыл глаза и взглянул на меня.
- Джаред, - прошептал он, - Это ты?
- Да.
- Что ты здесь делаешь? Уже начало двенадцатого.
- Не мог заснуть, пока не увижу тебя.
Дерек чуть улыбнулся, но видно было, что это даётся ему с большим трудом. Повернув голову к низу, он вздохнул:
- Ты без ботинок… Здесь холодно, залезай ко мне.
Я чуть приподнял одеяло и лёг рядом. Мне вдруг стало абсолютно ясно, что возможно, я больше никогда не увижу Дерека, единственного друга и близкого человека.
- Эй, - прошептал Джонсон, - Не плачь. Ты не должен плакать, - он провел рукой по моей щеке, убирая слезу.
- Пожалуйста, не покидай меня.
- Мы скоро будем вместе.
- Где?
- Мы будем вместе на небесах. Бог позаботится о нас… Слышишь? Всё будет хорошо. Спокойной ночи, Джаред.
- Я буду молиться за тебя, - прошептал я.
Джаред заснул неспокойным сном.
На утро Дерека не стало.
Я каждую неделю носил цветы на могилу Дерека. Все время, что я провел в этой школе, я никогда не забывал его. И как же несправедлива судьба, что забрала его так рано. Он был замечательным и верным другом.
Прошло восемь лет.
Настало время уезжать из Лоувода. Не смотря на всю жестокость, с которой к нам относились в этой школе, я был даже благодарен ей. Я знал несколько языков, хорошо знал математику, правописание и еще несколько важных наук, без которых нельзя считаться преподавателем.
Собственно, именно с преподавательской целью я и покидал Лоувод. Попрощавшись с приятелями и даже с мистером Броклферстом (я не устоял и таки ввернул ему несколько шпилек в разговоре, от чего вечно бледный как луна Броклфёрст побагровел как помидор), я сел в экипаж и отправился в поместье Торнтвидхолл.
Для этого мне пришлось прислать им огромное количество бумаг, начиная с рекомендаций и заканчивая личными данными. Так, за тридцать фунтов в год я стал преподавателем девятилетней Адель.
Войдя во внутренний двор замка, я поразился его величию и высоте. В таких больших замках мне бывать не доводилось. Он, конечно, был немного мрачен, но именно это и придавало ему монументальности.
Меня встретила миссис Фейрфакс, собственно, та женщина, что нанимала меня на работу. На вид ей было чуть за пятьдесят, а сама она была очень улыбчива. Она проводила меня в небольшую комнату с камином и предложила чаю. После попросила прислугу привести мою ученицу, если та ещё не спит.
- Этот ребёнок живёт по невероятному расписанию, - улыбнулась женщина, - наверное, мама укладывала её в самый поздний час.
- А вы…
- М? – женщина поймала мой удивленный взгляд, - О, нет, нет. Я не её мама.
Миссис Фейрфакс подала мне кружку с чаем и положила руку мне на плечо.
- Вы, должно быть, устали с дороги, да и замерзли. Сядьте поближе к камину.
Я снял плащ, сел у камина и снова взял чашку с чаем в руки – она приятно грела.
- Я так рада, что вы приехали! Здесь… Знаете, здесь так одиноко. Особенно зимой. Должна вам сказать, что… О, а вот и ваша воспитанница!
Я встал, что бы поприветствовать девочку. Адель подошла и посмотрела на меня, не решаясь сказать и слова. Я решил начать первым:
- Здравствуйте, Адель. Я ваш преподаватель, Джаред Падалеки.
Девочка посмотрела на меня и сделав реверанс, поздоровалась.
- Мистер Падалеки Будет с тобой заниматься, что бы ты стала образованной леди.
Адель улыбнулась мне, и заговорила на французском:
- Вы мой учитель? Вы умеете говорить по-французски?
- Да, мадемуазель, но думаю, что в присутствии миссис Фейрфакс вежливее будет говорить на английском.
- Неужели вы понимаете хоть что-нибудь, когда она так быстро болтает на французском? – удивилась женщина.
- Да, - улыбнулся я.
- Можно я вам спою? Меня моя мама научила.
- А где твоя мама? – я взял ребенка за руку.
- Улетела… - девочка чуть свела брови к переносице, - но она научила меня петь и танцевать. Можно я…
- Утром, Адель, - подала голос миссис Фейрфакс, - сейчас уже поздно. Иди, - улыбнулась женщина.
- Спокойной ночи, - попрощалась девочка.
- Пойдемте, милый, я покажу вам вашу комнату.
Я встал и направился за миссис Фейрфакс. По пути мы зашли в спальню Адель.
- Торнтфилд – старый и немного запущенный замок, но здесь всё можно будет исправить, как только приедет мистер Эклз.
- А кто это мистер Эклз?
- Он хозяин этого дома.
- Он не приедет, - сказала девочка, укладываясь поудобнее в своей большой и мягкой постели, - Он никогда сюда не приезжает.
- Неправда, - миссис Фейрфакс взяла девочку за руку, - Он же привёз тебя сюда. Но… Правда, что он чаще находится в дороге.
- Мистер Падалеки, а мы будем счастливы? – девочка сложила руки на пушистом одеяле.
- Мы будем стараться, - улыбнулся я.
- А вот и ваша комната. Она недалеко от комнаты Адель. Другие комнаты… Они такие мрачные, что если бы тут водились приведения, они бы непременно жили в них.
Я вошел в комнату и не мог вымолвить и слова: она была большая, светлая, с большой кроватью посредине, письменным столом и большим окном, выходящим на холмы близ речки, через которую был перекинут каменный мостик. В Лоувод даже учителя спали на простенькой перине, чего уж говорить об учениках. Но человек – животное такое, ко всему быстро привыкает.
Я увидел, что миссис Фейрфакс расстилает постель.
- Это для меня?
- А что такое? – удивилась женщина.
Я снова оглядел комнату.
- Просто… Мне кажется, что это сон. И завтра по утру это всё исчезнет.
Миссис Фейрфакс негромко рассмеялась:
- Милый, это не сон, - женщина подошла и потрепала меня по щеке, - И я очень рада, что вы приехали к нам, - она вздохнула, - Спокойной ночи. Приятных снов.
- Спасибо. Спокойной ночи.
Утро было холодным, но солнечным. Подойдя к окну, я увидел пасущихся баранов около речки. Идиллия.
Чуть позже миссис Фейрфакс провела меня по дому и показала галерею, каминный зал, мастерские, библиотеку, и другие, менее важные комнаты. Зайдя в одну из мастерских, я увидел на стене портрет пожилого мужчины.
- Это мистер Эклз?
- М? А, нет. Это его отец. Честно говоря, я не понимаю, почему господин держит этот портрет здесь.
- А что такое? – мне не было любопытно, но я хотел узнать о хозяине как можно больше, что бы при случае избежать недомолвок.
- Отец и старший брат мистера Эклза решили, что младший сын должен пожертвовать всем ради семьи. Они относились к нему… довольно жёстко.
- Вот как…
- Да. Торнтфилд достался мистеру Эклзу в наследство всего лишь девять лет назад. Он был… Таким замечательным ребёнком. Он очень заботлив. Как об Адель, так и об своих подчинённых. Правда… когда мистер Эклз говорит, никогда нельзя понять, говорит он от души, или нет, - подойдя к большому зеркалу, миссис Фейрфакс посмотрела на моё отражение, - Он глубоко несчастный человек, мистер Падалеки.
В комнате воцарилась тишина. Вдруг из глубины дома раздался безумный, истерический смех. Пугающий.
- Что это?
- Наверное… Это слуга… Грейс Пулл. Да, наверняка она. Я часто слышу этот смех. Она шьет в одной из комнат.
Миссис Фейрфакс говорила быстро сбивчиво, будто придумывая слова на ходу. Я решил не заострять на этом внимание.
Первый урок с Адель была математика. После получаса стараний, я констатировал:
- С математикой у вас не всё хорошо, мисс.
- Это скучно. Ску-учно. Может, займёмся чем-нибудь другим?
Я покачал головой.
- Это моя работа – дать вам образование. И если вы будите стараться, я научу играть вас на пианино.
- Правда? Правда-правда? Научите? Так пойдемте сейчас, и…
- Нет, Адель. Сегодня математика, завтра музыка, хорошо?
Девочка чуть тряхнула головой, и её золотые кудри заиграли на солнце, пробивающееся сквозь окна.
Я подошёл к доске и написал несколько примеров.
- Сейчас я выйду, пройдусь на улицу. Но когда я вернусь, все примеры должны быть решены. Хорошо?
- Но они такие трудные!
- Постарайтесь, вы сможете, я знаю, - я улыбнулся ей, накинул плащ и вышел из комнаты.
Торнтфилдхолл находился в отдалении от людей – на много миль вокруг не было ни одной усадьбы или дома. Я это подметил, ещё когда ехал сюда. Поэтому вокруг замка были лишь сплошные поля, речка, многовековые деревья и дорога, ведущая к развилкам в города.
Я шёл вдоль реки, пока не увидел впереди большой валун. Это означало, что я вышел к дороге. Я остановился, и решил, что надо возвращаться – девочка наверняка решила все примеры и сейчас не знает чем себя занять.
Сквозь свои мысли я услышал стук копыт. Повернув голову по направлению звука, я увидел всадника и бегущую рядом собаку. Когда лошадь подбежала поближе, я не смог хорошо разглядеть лица её владельца, однако сам владелец не отрываясь смотрел на меня, что было опасно, так как дороги после дождя размыло и одно неверное движение поводьями…
Не успел я додумать, как лошадь начала неуклюже переступать копытами и в итоге свалилась на бок, потянув за собой всадника, а собака начала истошно лаять. Я кинулся на помощь.
Подбежав ближе, я увидел, что мужчина уже выбрался из-под лошади и взял ту за поводья, поднимая её, и поднимаясь сам.
- Сэр, вы не ушиблись?
Ответом мне последовало молчание.
- Я… Могу вам помочь? Сэр?
- Просто стойте, где стоите, - голос у мужчины был чуть раздраженным и надрывным – он точно себе что-то повредил.
Оставив лошадь стоять, он отошел от неё и захромал в сторону валунов, что были рядом с дорогой. Я решил не следовать его указу. Мужчина сел на валун и потер ногу.
- Если вам больно, я могу позвать кого-нибудь, - сказал я.
- Нет… Не надо, спасибо. Кости целы, - выдохнув, мужчина поднял на меня взгляд, - Идите.
- Но я не могу оставить вас здесь. Я должен быть уверен, что вы можете сесть на лошадь.
Всадник хмыкнул:
- Вам нужно домой. Откуда вы?
Я кивнул в сторону по направлению замка:
- Оттуда?
Мужчина, казалось, был чуть удивлен.
- Да.
- Вот тот дом с башнями?
- Да, сэр.
- А… Чей это дом?
- Мистера Эклза.
- О, - на лице мужчины появилась мимолетная улыбка, - А вы с ним знакомы?
- Нет, сэр, я его никогда не видел.
- Хм… А что вы делаете в этом доме?
- Я работаю учителем маленькой мисс.
- Вот как… - мужчина это сказал так, будто разгадал загадку.
Теперь, вблизи, я мог хорошо рассмотреть этого человека. Хотя и старался делать это незаметно – всё-таки неприлично вот так рассматривать незнакомца.
Лицо было чуть бледное, видимо от холода, и на его фоне выделялись яркие губы, каких я не встречал у мужчин – настолько они были правильно очерчены и красивы. Сам он был старше меня – насколько я мог судить, лет на десять точно. Цвет глаз был тёмно-зелёный, что необычайно шло их владельцу. Сам мужчина был хорошо слажен и едва ли выше меня. Хотя убедиться в первом и втором времени у меня не было – мужчина был в плаще и хромал.
Мужчина попытался встать и тут же с болезненным выдохом сел обратно на валун.
- Наверное, я всё-же порошу вас помочь мне.
- Да, сэр?
- Не могли бы вы взять мою лошадь за вожжи и подвести её ко мне.
Загвоздка. Я с детства боюсь лошадей. То есть, я, конечно, не шарахаюсь от них в испуге, просто стараюсь избегать лишнего общения. Всё это из-за случая, произошедшего со мной, когда ещё был жив мистер Рид. Он учил меня верховой езде. Лошадь вдруг взбрыкнула и сбросила меня, чуть не затоптав. Я чудом выжил, получив всего лишь перелом кисти.
Но показывать свой страх… Тем более перед мужчиной? Нет уж.
- Вы не боитесь? – с подозрением спросил он.
- Нет, сэр, - легко ответил я и пошёл к лошади.
Взяв её за вожжи, я потянул. Она было сделала пару шагов, но потом мотнула головой и вожжи выскользнули у меня и рук, а само животное вернулось на место, где стояло. За спиной я услышал лёгкий смех. К моим щекам прилил румянец – мне было неловко, что я не смог справиться с такой лёгкой задачей.
- Что ж, гора никогда не придёт к Магомеду, значит… Магомед пойдет к горе. И вы ему в этом поможете.
Я подошёл к мужчине и тот обхватил меня за плечи. Мне ничего не оставалось, как приобнять его за талию. Так, тихим шагом, мы дошли до лошади. Я помог ему взобраться в седло.
Теперь он сидел, возвышаясь, и смотрел на меня, словно ничего происходящего до этого не было. Он смотрел на меня как-то изучающе, а я не посмел отвести взгляда.
- Спасибо.
Я чуть заметно кивнул.
- А теперь, - он улыбнулся и приподнял бровь, - бегите домой, как можно быстрее.
Я нахмурился, а всадник уже пришпорил лошадь и через минуту он скрылся из виду. Надо действительно возвращаться. Адель наверняка всё уже решила.
Войдя в холл, я увидел служанку, вытирающую пыль, и… собаку. Точно такую же, какая была у всадника.
- Чья это собака?
- Это хозяина.
- Хозяина?
- Да, - ответила женщина, не отвлекаясь от своего дела, - Мистер Эклз только что приехал.
Собака подбежала ко мне и понюхав руки, завиляла хвостом. Я хотел, что бы мои догадки не оправдались.
Через несколько часов, закончив занятия с Адель, ко мне зашла миссис Фейрфакс и сказала, что мистер Эклз желает меня видеть. Она провела меня в ту часть дома, в которой я ещё не был. Открыв одну из тяжёлых дверей, она завела меня в комнату, освещаемую только камином. Около камина стояло кресло, спиной ко входу и напротив него небольшая софа. На ковре сидела Адель и улыбнулась мне.
- Это мистер Падалеки, сэр. Джаред, милый, проходите.
- Пускай мистер Падалеки садится, - услышал я голос сидящего на кресле. Он показался мне смутно знакомым.
Я медленно обошёл кресло и повернул голову – на меня смотрели те самые тёмно-зелёные глаза.
Глава 2
- Мистер Падалеки! – воскликнула девочка, - А у месье Эклза есть подарок для мистера Падалеки? – обратилась она к хозяину замка.
- А мистер Падалеки ждал подарка? – низким голосом проговорил мистер Эклз, не сводя с меня глаз.
- ... Нет, сэр.
- Садитесь, а то мне тяжело с вами разговаривать… Ну и одарил же Бог вас ростом…
Я удивился – ведь теперь я точно мог быть уверен, что по росту мы с ним почти одинаковы. Я сел на стул, стоявший напротив кресла. Одна нога у мистера Эклза лежала на низком пуфе.
- Вы любите подарки, мистер Падалеки?
- Право не знаю… У меня в этом мало опыта.
Хозяин наконец-то отвел взгляд, и я незаметно перевел дыхание.
- Никогда не получали подарков?
Я чуть смутился.
- Считается, что это приятно, сэр.
Мужчина посмотрел на Адель:
- Ну а для этой легкомысленной девчонки, истинной дочери Парижа, они являются целью жизни. Не так ли, малышка?
Адель смущённо потупила глаза.
- Мысль о подарках заставляет её жить и дышать.
- Месье Эклз? – девочка вопросительно посмотрела на мужчину, ведь он наверняка неспроста всё это говорил. Тот лишь кивнул за кресло. Девочка вскочила, и, подбежав на указанное место, счастливо залепетала:
- Мой подарок! Merci, merci, merci! – и подбежав к мистеру Эклзу, поцеловала его в щеку. Тот попытался увернуться, якобы не желая телячьих нежностей. Девочка же вернулась на место, раскрывая большую коробку с пышным бантом и лепетала что-то себе под нос на французском.
- Всё, всё, тише. Я буду говорить с мистером Падалеки.
Он снова не отрываясь стал смотреть на меня.
- Откуда вы?
- Из Лоуводской школы, сэр.
- Сколько вы там пробыли?
- Восемь лет.
Хозяин чуть удивленно вскинул брови.
- Удивлен, что вы выжили. Вы… такой худой. Вас там не кормили?
Я не блистал шикарной фигурой, как некоторые молодые люди в нашей школе, и всегда был немного худее, нежели стоило бы в мои годы. Сказалось плохое питание и условия жизни, что поделать.
- Кормили, сэр.
Он вздохнул.
- И как же вы оказались здесь?
- Дал объявление в газете.
Мистер Эклз хмыкнул и посмотрел на свои руки.
- Разумеется, - он помотал головой, как бы удивляясь своей недогадливости, - Где ваша семья?
- У меня нет семьи, сэр.
- Вообще никого?
Я промолчал.
- Друзья?
- Нет… сэр. Был друг, но он умер.
Мистер Эклз посмотрел на меня внимательно, но потом перевел взгляд на огонь:
- Вам повезло, мистер Падалеки. Если вам некого любить… То вы никогда не разочаруетесь, - на этих словах он снова вскинул взгляд на меня. Повисла недолгая пауза. А мистер Эклз всё смотрел на меня, будто ожидая ответа.
- Да, сэр, - дрожащим голосом ответил я. И почему это дрожащим?..
- Адель сказала, вы блестяще играете на рояле.
- Нет, сэр, что вы… немножко только…
- Все всегда отвечают «немножко». Идите и сыграйте.
Я встал и подошел к роялю, что стоял у дальней стены и заиграл. Буквально через минуту раздался голос:
- Довольно!.. Да, вы действительно играете «немножко».
Я подошел к камину. В руках у мистера Эклза были листы – несомненно, это были мои рисунки. Наверное, Адель решила показать, как рисует её учитель. Ох, ну зачем она это сделала – мне стало неловко.
- Это ваши?
- Да, сэр.
- Они… довольно интересны. Это ваши сюжеты?
- Да, сэр.
В это время Адель начала кружиться и распевать песенку на французском.
- Господи, мистер Падалеки, о чём вы думаете? Адель пора спать.
Я спохватился и, взяв девочку за руку, повел к двери. Уже выходя, из комнаты донёсся голос. Я мог бы с уверенностью сказать, что обладатель ворчал:
- Моя нога будто объята пламенем, мистер Падалеки!
Я решил не комментировать это высказывание и пожелал спокойной ночи.
Наутро я решил позавтракать на кухне. Там была миссис Фейрфакс и несколько слуг.
- Ну и как вам мистер Эклз? – женщина налила мне чаю и поставила тарелку с пирогом.
- Он очень непостоянен, - улыбнулся я.
- Да. У него были… разочарования в жизни. Надеюсь, вы простите ему грубость и резкие манеры. Но вы ведь… Не уедете? Я привязалась к вам, - женщина улыбнулась, и на её лице появилось множество морщинок, - Мальчик мой, надеюсь, он вас не напугал?
- Меня не пугают грубые манеры.
- Он скоро уедет. Обычно он остаётся на несколько дней, не больше.
После занятий с Адель у девочки был тихий час, и я решил наведаться в библиотеку. Когда миссис Фейрфакс провожала меня по дому, я лучше всего запомнил библиотеку – ведь она была довольно большая, даже больше, чем у миссис Рид, и на полках были книги, некоторым из которых давно исполнилось по несколько веков.
Взяв книгу о растениях, я решил сначала просмотреть иллюстрации. Я увлекся, и не заметил, как в комнату кто-то зашел.
- Мистер Падалеки? – раздалось над ухом.
Я вскинулся и резко повернулся, со звонким хлопком закрыв книгу – это был мистер Эклз. Мы стояли буквально в десятке дюймов друг от друга. Хозяин, кажется, и не думал отодвигаться.
- Пойдемте, - сказал он, и повернувшись, направился к выходу из библиотеки. Я заметил, что не дышал все это время, и, выдохнув, пошёл за мистером Эклзом.
Мы зашли в его кабинет. На письменном столе было разбросано много книг и рукописей. Сам мужчина сел в глубокое кресло. Рядом лежал пёс хозяина, Пилот.
- Сидеть.
Собака выполнила команду.
Мужчина вздохнул и воскликнул:
- Это я не тебе, Пилот. Простите, мистер Падалеки. Я… привык отдавать приказы. И привык, что бы их исполняли. Присаживайтесь, - он взглядом указал на мягкий стул, стоявший напротив. Я сел. Два малахитовых глаза снова смотрели на меня, не отрываясь.
- Почему вы так смотрите на меня? – тихо спросил я.
- Как вы думаете, сколько мне лет? – невпопад спросил он.
Вопрос был личный, и я не знал что ответить. Но у меня не было выбора, и я ответил правду.
- Двадцать восемь?.. Может тридцать.
- Не люблю лесть, - хмыкнул мистер Эклз.
- Я сказал правду, мистер Эклз. Вы спросили, что я думаю, я вам ответил.
- Мне тридцать восемь.
Сказать, что я был удивлен? Я был шокирован. Видимо, эмоции отразились на моём лице.
- Ха, а вы и вправду так думаете? Значит, я неплохо сохранился.
- Наверное, вам сил придаёт Адель. Дети – это ведь сча…
- Адель?.. Я расскажу вам о ней. Ваша обязанность, так же как и моя – воспитывать её. Так что вы имеете право знать. О том, откуда она родом, и где её место.
- Не стоит мне это рассказывать, мистер Эклз.
- Вы умный молодой человек, вы всё понимаете, хоть я и не говорю ни слова. Это в вас от колдунов.
Я потупил глаза. Мистер Эклз тихо начал:
- Представьте себе молодого человека… который ещё слишком молод, и который... совершил ошибку. Не по своей вине, но… Это была ошибка, и темнота, последовавшая за ней, заставила его безостановочно скитаться по миру в поисках красоты, которая могла бы успокоить его душу. И он нашёл красоту. Или красота нашла его, ведь это был очень… богатый молодой человек, - мистер Эклз чуть смущенно отвел глаза, - Итак, наше бурное путешествие приводит нас в Париж. Город любви, огней и шампанского. Теперь, Джаред… Вы позволите вас так называть? – я кивнул, - Так вот, представьте многокомнатный номер в самом роскошном отеле в городе. Всё обито бархатом и мехами… Всё только лучшее. Лучшее, что мог купить этот молодой человек. Летний вечер… Воздух наполнен благоуханием... Молодой человек вдыхает запах своего возлюбленного, витающий в воздухе, - на этих словах я обомлел, ведь… никогда не скажешь по такому мужчине, что он предпочитает… мужчин. Большой неожиданностью это для меня не стало, ведь это вполне распространено – даже в Лоуводе, ближе к выпуску, образовалось несколько пар. Лет десять назад палата лордов приняла закон об заключении однополых браков, чем вызвала негодование палаты общин, но те не имели такой власти и силы, поэтому им пришлось смириться. Самим же лордам это было на руку, так как некоторые из пэров* не отличались большой любовью к женщинам.
Мистер Эклз замолчал на минуту, а потом продолжил:
- Молодой человек сидел в глубоком кресле, из-за спинки которого его не было видно. В комнату вошел тот самый возлюбленный... но не один. Рядом с ним была красивая, статная девушка, которая… обнимала, целовала его… В это самое мгновение в моё сердце закралась зеленая змея ревности, - мужчина перешел на личности, хотя для меня с самого начала было понятно, что мистер Эклз рассказывал про себя, - Вы не представляете, Джаред, как много интересного можно узнать про себя из чужих уст, если вас не заметят… Он не был проницательным, Джаред. Вы не считаете меня красивым или интересным, только потому, что я богат.
- Вы так в этом уверены? – с вызовом спросил я.
Мистер Эклз приподнял одну бровь.
- За свою довольно долгую жизнь я научился видеть людей, мистер Падалеки. Вы знаете, сколько людей за последние годы побывали в моей библиотеке? Вы первый, Джаред, за много лет. Я-то все эти книги знаю наизусть.
- Сэр, я... Хотел извиниться, что не спросил вашего позволения читать книги…
- Позволения? – искренне удивился мужчина, - Читать книги?.. Вы разумный мужчина, мистер Падалеки. Зачем вам спрашивать позволения? Кто ещё их будет читать? Адель? Почтенная миссис Фейрфакс или… Пилот? – мистер Эклз кивнул на собаку, - Хотел бы я, что бы он изучал флору и фауну Южно-Американских равнин, - ухмыльнулся хозяин. Но вдруг он снова чуть помрачнел.
- Через год я узнал, что этот молодой человек вступил в брак с той девушкой и у них родился ребёнок. И узнал я это из его уст. Его звали Себастьян де Буа. Мы снова встретились в Париже... Как символично, не находите? Он был беден и... одинок. Его жена умерла при родах, а сам он... – мистер Эклз как будто подбирал слова, - сам он умирал от тифа. Сейчас я уже не могу понять, что побудило меня тогда помочь ему. Вскоре он скончался, не оставив в этом мире ничего, кроме... – мистер Эклз поймал мой взгляд, - да, Джаред, вы правильно всё поняли – Адель. Я лишь недавно привез её в Англию. Она думала, что её няня и есть её мама. Я не стал разубеждать ребёнка. Уехав из Парижа, я сказал, что она больше не сможет увидеть свою мать... И Адель отреагировала на это довольно сносно... Вот только болтает на французском без умолку... Вы ведь отучите её от этого, мистер Падалеки?
Я не сразу понял, что вопрос обращён ко мне.
- Я... м... Да, конечно, мистер Эклз.
Он слегка улыбнулся мне и замолчал. Время откровений закончилось.
В Торнтвидхолле я преподавал уже более четырёх месяцев. После того разговора мистер Эклз ещё несколько раз говорил со мной на разные, отдалённые темы. Я не уставал поражаться его знаниям – казалось, его можно было спросить о чём угодно, и он немедля ответил бы.
Но вот уже несколько месяцев он не появлялся в своем поместье. Миссис Фейрфакс говорила мне, что хозяин мог пропадать месяцами, и скорее всего, сейчас он заграницей. Однако накануне пришло письмо от мистера Эклза, что он возвращается, и не один, а с гостями, потому нужно было подготовить каминный зал и гостевые спальни.
В замке закипела жизнь. Ни одна слуга не осталась без указа миссис Фейрфакс – надо было вытряхнуть гардины, протереть везде пыль, начистить и отполировать серебряные сервизы, поставить по всему дому свежие цветы и, конечно же, приготовить большой ужин.
Мы с Адель решили заниматься в саду в это время – погода стояла не по-осеннему тёплая, и занятия проходили легко. Надо признать, девочка делала успехи. Я взял её тетрадь, что бы проверить ошибки, как вдруг девочка вскочила со скамьи и воскликнула:
- Месье Падалеки! Посмотрите, посмотрите!
Я оторвался от тетради и взглянул туда, куда глядела Адель – на парадные ворота (из сада они были хорошо видны), и увидел большое количество экипажей и карет с фамильными гербами. Во главе этого «каравана» ехали двое всадников – в одном из них можно было безошибочно узнать мистера Эклза.
- Пойдемте, мистер Падалеки! Приехали гости!
- Нет, Адель, мы должны закончить урок.
- Но мист...
- Адель, что бы сказал мистер Эклз, узнай, что вы отлыниваете от работы?
Девочка нахмурила бровки и сложив руки на груди, села рядом.
Признаться, мне и самому хотелось посмотреть на знать хоть глазком. Но я прекрасно понимал, что я всего лишь учитель, и вряд ли им будет интересно и приятно моё общество. А Адель – ребёнок довольно шумный, поэтому сейчас будет только мешать, когда все гости начнут разбирать багажи.
Через несколько часов, когда я был уверен, что шумиха в доме улеглась, я отпустил девочку вместе с няней. Сам же я не горел желанием пойти в замок, и остался в саду, перебравшись под тень большого, старого клена – глаза устали от солнца.
Взяв пару листов, я решил сделать зарисовки грифелем – благо, вокруг было огромное количество натуры. Уйдя с головой в своё занятие, я не сразу заметил, что не один. Скорее почувствовал. Я медленно поднял голову вверх и увидел стоящего рядом с каштаном мистера Эклза – тот подпирал его рукой и смотрел куда-то вдаль.
- Вы даже не вышли меня встречать, мистер Падалеки, - сказал мужчина, всё также не глядя на меня.
Я будто онемел. Хозяин иногда настолько поражал меня своей непосредственностью, что я и не знал, как реагировать на то или иное действо. Вот почему он так долго (как мне кажется) тихо стоял рядом со мной, и не промолвил ни слова, пока я не обратил на него внимание? Всё в нём меня сбивало с толка.
Мистер Эклз опустил взгляд на меня и чуть вздернул брови, ожидая ответа.
- Я... Эм... Мистер Эклз, мы занимались с Адель, и я не хотел прерывать занятие.
- Но ведь оно уже закончилось? И... судя по рисунку – не меньше получаса назад.
- Я... Я просто... – боже, с каких пор я не могу и двух слов связать? – я не хотел мешать гостям, и...
- Я хочу, что бы вы сегодня вечером пришли в каминный зал. Там соберутся все гости.
- Но сэр...
Мистер Эклз посмотрел на меня взглядом, не предвещающим ничего хорошего.
- Я уже говорил вам, Джаред, что я привык отдавать приказы. А приказы не обсуждаются.
- Да, сэр, - пролепетал я и отвел взгляд на свой рисунок. Наверное, я никогда не привыкну к его поведению.
TBC
________________________________
* - светские члены палаты лордов.
Глава 3
Закончив свои эскизы, я пошёл в замок. В нём всё также царило необычайное оживление, только теперь уже другого рода – по коридорам ходили дамы и барышни в нарядных вечерних туалетах, которые стоили наверняка целое состояние. Достопочтенные джентльмены в бархатных фраках и начищенных туфлях, со знающим видом обсуждали политику и экономику, а заодно и флиртовали с гостьями. Всё это было мне чуждо, и единственное, что мне хотелось сейчас сделать – уйти в свою комнату и не выходить оттуда до утра, взяв какую-нибудь книгу из библиотеки.
Но я мог себе представить реакцию мистера Эклза, если не появлюсь на этом вечере (хоть и не обязан), и решил не играть с огнём. Миссис Фейрфакс уговорила меня переодеться в нечто более подходящее для данного случая, хотя выбор в моём гардеробе был довольно скудный – все костюмы были в тёмных коричневых и серых тонах и из недорогой ткани.
Войдя вечером в каминный зал, я решил не обращать внимания на свою персону, сев в дальний, затемнённый угол, однако всё-таки поймал на себе несколько заинтересованных взглядов. Вскоре моей персоне было уделено довольно большое внимание, и не без помощи Адель. Та кружила по залу, опять распевала что-то на французском, хоть и дала мне слово, что не будет этого делать. Увидев меня, она подбежала ко мне и возбужденно залепетала:
- Месье Падалеки! Здесь так много красивых леди! У них такие красивые наряды!.. А я буду леди, месье Падалеки?
- Конечно будете, мисс Адель, если будете вести себя подобающе, - тихо ответил я и улыбнулся, - не мешайте гостям, хорошо?
Девочка свела бровки к переносице:
- Но я хотела спеть песенку...
- Обещаю, я обязательно послушаю, как вы поёте, но сейчас этого делать не стоит, хорошо? – светские господа не очень-то любят детей на приёмах, пусть это и «дочь» хозяина дома.
- Хорошо, - погрустнела Адель.
Я легонько сжал её ручку и отпустил. Девочка отошла и села на свободный стул, стоящий неподалёку от меня и стала наблюдать за нарядами гостей.
- Миссис Стивенс, и всё-таки мы не закончили наш спор, - в зал вошёл мистер Эклз и женщина в летах, но видно было, что она очень хорошо за собой ухаживает. Она была одета в тёмно-пурпурное бархатное платье, а в руках держала веер. На голове у неё была сооружена конструкция из перьев (по моде), которой я даже боялся дать название.
- Мистер Эклз, я вас не понимаю, - взмахнула веером женщина, - Одни люди богаты, другие – бедны... На то – воля божья. Я этим довольна.
В зал всё прибывали гости. Также вошли туда двое девушек-близняшек, одетых в одинаковые платья, только разных цветов – голубого и розового. Они весело щебетали с молодыми людьми и заканчивали друг за друга фразы. Я перевел свой взгляд на большой камин, что находился в центре комнаты. Около него в глубоких креслах сидели мужчины. Один из них выделялся своей внешностью – лицо его было необычайно правильно слажено – большие глаза, тонкий, прямой нос, красивые скулы. Он неотрывно наблюдал за разговором мистера Эклза и миссис Стивенс. Позже выяснилось, что эта женщина – его мать.
Пока я рассматривал гостей (старался делать это как можно незаметнее), Адель куда-то исчезла. Я было заволновался, но уже через минуту увидел оживление в противоположном конце зала – там девочка распевала на французском песенки, чем очень забавляла некоторых гостей.
- О Боже мой, что это? – с нотками брезгливости произнёс тот молодой человек, сидящий у камина.
- Это подопечная мистера Эклза, - ответила одна худощавая пожилая дама, - маленькая француженка.
- Мистер Эклз, вы вроде не любите детей? - улыбнулся джентльмен.
- Так и есть, мистер Стивенс.
- Зачем же вы взяли на себя заботу об этой куколке? Где вы её подобрали?
- Я её не подбирал, мне её оставили, - мистер Эклз глотнул вина из бокала.
- Следовало отправить её в школу, - предложил молодой человек.
- Школы слишком дороги.
- Но вы держите для неё учителя, - на этих словах он посмотрел прямо на меня, - Это не дешевле – вы содержите двоих.
- О чём вы говорите, мистер Эклз? – вмешалась миссис Стивенс.
- О нет, - тихо проговорил мистер Стивенс, - не хочу, что бы мама говорила об учителях.
- Мы говорим об учителях, миссис Стивенс, - громко сказал мистер Эклз.
Я не знал, куда себя деть – это явно не самая лучшая тема для обсуждения.
- О, - женщина взмахнула рукой, - не упоминайте о них, - она подошла ближе к камину и села в одно из кресел, - Я так рада, что Роберт больше в них не нуждается. Учителя... Они все просто несносны. Если они не объедят вас, то уж точно заведут любовную интрижку с домуправляющей.
Господи, знала бы эта миссис Стивенс, сколько миссис Фейрфакс лет, точно бы такого не сказала в присутствии мистера Эклза. Я же в это время начинал понимать, что нужно было ослушаться мистера Эклза и не приходить сюда и не слушать этих унизительных разговоров.
- Ну или того хуже – будут строить глазки хозяину, - продолжала женщина, не замечая, как напрягся мистер Эклз. Он бросил мимолётный взгляд в мою сторону.
- Неужели? – усмехнулся мистер Эклз, - вы меня удивили.
- Нужно быть осторожным, Эклз, в отношении молодой юной души, - миссис Стивенс посмотрела на Адель, - дети берут пример со старших. Помню... был у нас учитель, мистер Гленбилль. Он начал проявлять нездоровый интерес к моему сыну. Хорошо, что я это вовремя заметила, а то боюсь подумать, чем бы эта история закончилась. Я его уволила, конечно же.
- Мама, он всего лишь волновался обо мне, и никакого интереса не проявлял.
- Ты был слишком юн, что бы увидеть это.
Нет, разговор определенно выходил за рамки моего сознания. Как они могут говорить так, открыто намекая, что я могу испытывать к Адель нездоровые чувства... У меня перехватило дыхание, сердце сильно забилось. Зря, зря я сюда пришёл, я же знал, что ничем хорошим это не заканчивается. Никогда не заканчивалось – миссис Рид терпеть не могла, когда я находился в гостиной, если к нам приезжали гости. Она запирала меня на чердаке. Или в красной комнате, что было в сотню раз хуже.
Хорошо было, что я сидел не в самой освещённой части зала, поэтому смог незаметно выйти. Но я ошибся.
Все слуги (кроме тех, что были в каминном зале), давно уже спали. Я начал подниматься по лестнице на свой этаж, когда меня окликнули.
- Как вы поживаете, Джаред? – спокойно произнёс знакомый голос. Обернувшись, я увидел мистера Эклза.
- Очень хорошо, сэр.
- Почему вы не подошли и не поговорили со мной?
- Я не решился беспокоить вас. Вы... были заняты, сэр.
Мужчина помолчал, но глаз с меня не сводил. Он стоял на несколько ступенек ниже.
- Мы давно не виделись. Что вы делали в моё отсутствие?
- Ничего особенного... Занимался с Адель, - я опустил глаза. Слова миссис Стивенс до сих пор звучали в моей голове, и от этого мне стало зябко.
- Вы очень бледны, - хозяин поднялся на одну ступень, - Что случилось?
- Ничего, сэр.
- Когда вы вернётесь в зал?
Я чуть покачал головой, всё не решаясь посмотреть в глаза мистеру Эклзу.
- Я устал, сэр, - тихо проговорил я.
- Вы чем-то огорчены. Чем, Джаред?
Я был огорчен. Я разочаровывался в людях из года в год своей недолгой жизни. Они судят книгу по обложке, не думая даже заглянуть внутрь и прочитать хоть страницу. Но мистеру Эклзу это незачем знать.
- Расскажите мне.
Я снова покачал головой.
- Я не огорчен, - чётко проговорил я.
- А я утверждаю что огорчены. Ещё немного, и у вас на глазах выступят слёзы.
Я вскинул голову, бросив гневный взгляд хозяину. Я хотел, было возмутиться, но лишь нервно глотал воздух, как рыба.
- Скажите мне, Джаред, - мистер Эклз поднялся ещё на одну ступень и теперь мы стояли совсем близко – я мог протянуть руку и положить её на плечо мужчине.
Я молчал, не смея произнести ни слова. Мистер Эклз глубоко вздохнул и на мгновение нахмурился.
- На сегодня я отпускаю вас. Но я хочу, что бы вы появлялись в гостиной каждый вечер после ужина, - проговорил мистер Эклз тоном, коим говорил со мной тогда у клёна, - Имейте в виду. Таково моё желание.
Он продолжал смотреть мне прямо в глаза. Я не выдержал, отвернулся, и пожелав спокойной ночи, удалился.
Утром я решил пойти проведать Адель. Она находилась в игровой комнате, в которую можно было попасть, только лишь пройдя через гостиную. Войдя в неё, я увидел многих гостей одетых уже в повседневные наряды (хотя для меня такой наряд был роскошью). Я не ожидал их здесь увидеть, поэтому быстро зашагал к игровой.
- Мистер Падалеки, - меня остановил возникнувший неоткуда мистер Эклз, - почему вы не одеты для верховой езды?
- Я не умею, сэр, - конечно же я прекрасно умел держаться в седле, но провести лишний раз в этом высокопоставленном обществе?
- Вы должны научиться, - видно было, что мистер Эклз удивился, но он хорошо сдерживал эмоции, - Тогда посидите с нами у камина.
Отказывать хозяину, да ещё при таком скоплении гостей, было бы неприлично. Я сел в одно из кресел.
- Ах, ну где же моя книга? Я ведь точно помню, что положила её сюда, - одна из близняшек ходила по комнате и осматривала все столы и тумбочки.
- А что вы потеряли, дорогая? – спросила одна леди.
- «Зверь внутри». Это книга о человеке, который в ночное время становится безумным убийцей, свирепствует, как животное, а днём живет обычной жизнью. И никто ничего не подозревает.
- Господи, милая, как можно читать такую чушь?
- Это не чушь, мадам!
- Вздор! – сказал один грузный джентльмен.
- Вы считаете, что кто-то с неброской внешностью может совершать преступления? – спросил один молодой человек, кажется, мистер Нэшвин.
- Конечно, только не христианин, - ответила леди, стоящая у окна, - хотя уверена, у мистера Нэшвина есть другие мысли по этому поводу?
- Должен признать, наш разум – удивительный мир. Мы ещё даже не начали управлять его тайнами. Мы не знаем, почему он неисправно работает, мы лишь на пороге становления этой науки, - ответил мистер Нэшвин. Это был мужчина старше меня, с короткими, вьющимися черными волосами и тонкими губами. И ещё он был бледен и постоянно угрюм. Не смотря на это, он не вызывал во мне отторжения.
- Вновь наука, - улыбнулась леди и отошла от окна, - в ваших устах это звучит так величественно, - она присела, осмотрела всех своих собеседников, в том числе и меня и продолжила, - Господь наделяет всех людей хорошей кровью и плохой. Вот и всё.
- Когда я был в Вене, мы с моим другом ходили смотреть на дикого мальчика, - подал голос мистер Стивенс, - Он всю свою жизнь прожил в лесу и что-то непонятно лепетал.
- Об этом я и говорю. У этого мальчика плохая кровь. Вы можете его умыть, одеть... Но его кровь вы не сможете изменить.
У меня в голове тут же вспыхнули воспоминания из детства, когда миссис Рид говорила мне: «Ты родился плохим, Джаред, и умрешь плохой».
- Мистер Падалеки? – я тут же встрепенулся, - Вы согласны, что дети рождаются такими, какими их создает Бог? Что плохая кровь навсегда останется плохой? Или... Такого ребёнка можно перевоспитать? – спросил меня мистер Нэшвин.
- Думаю... Это разумно. Поскольку он вынужден жить со взрослыми, с детьми нужно вести себя как с человеком, у которого есть чувства.
- Неужели? – усмехнулась леди, - Чувства? У ребёнка не больше чувств, чем... у этой собаки, - Пилот лежал неподалеку на полу.
- Я считаю, что если вы...
Женщина посмотрела на меня таким ледяным взглядом, что у меня онемел язык.
- Прошу вас, мистер Падалеки, продолжайте, - попросил мистер Стивенс.
- Я думаю... Что все дети, независимо от того, хорошая у них кровь, плохая, заслуживают возможность полюбить и... быть любимыми, - тихо произнёс я, - Я не нахожу пользы в наказании ребёнка. Или... грубого с ним обращения.
Леди уже было хотела что-то возразить, но в разговор встрял мистер Эклз, до этого молчавший.
- Все эти разговоры про кровь наводят на меня тоску. Моя кровь закипела, - и, повернувшись к мистеру Стивенсу, - вы лучший наездник в округе, проедемся?
Мистер Стивенс улыбнулся, и встав, последовал за мужчиной.
Мы с Адель решили посмотреть, как держаться в седле эти двое мужчин и поднялись на крышу Торнтфилда. Адель все время восклицала, обращала моё внимание на двух наездников. Иногда фигуры вдалеке оказывались рядом друг с другом, и не двигались с мест – видимо, мужчины разговаривали. Вдруг мне сильно захотелось оказаться на месте мистера Стивенса. Непонятно, с чем было связано данное желание.
Очередной вечер я всё же выдержал, и даже не сбежал, как сделал ранее, за что сейчас мне было очень стыдно – это не поступок взрослого молодого человека. Как бы там ни было, вечер подошёл к концу и все разошлись по своим покоям.
Посреди ночи меня что-то разбудило. Какой-то скрежет, что ли. Открыв глаза, я посмотрел на дверь. Она вдруг затряслась, как если бы её хотели открыть снаружи (но на ночь я всегда её запирал). Но это продлилось не более нескольких секунд.
- Пилот, уходи, - тихо проговорил я, поворачиваясь на другой бок. Пёс имел привычку ходить ночью по замку и скрестить в двери, от этого несколько раз я просыпался.
Но шум повторился снова. Я вздохнул, встал, и подошёл к двери, открыв её. Никого. Я выглянул в коридор. Было темно, хоть глаз выколи, и мне пришлось зажечь свечу. По замку всегда бродил сквозняк, и я невольно поёжился – на мне была всего лишь рубаха и спальные штаны.
Услышав снова какой-то странный звук, я направился вглубь коридора. У меня в руках была всего лишь одна свеча, и освещала она, дай бог, метр вокруг меня. Не сказать, что я боюсь темноты, но ощущение не из приятных. Вокруг висели портреты династии Эклзов, и некоторые были... немного мрачноватые, особенно учитывая время суток. Сзади меня послышался шум шагов – я обернулся. Снова никого. Я решил продолжить путь в том направлении, в котором шёл. Вдруг раздался душераздирающий смех. Он был как будто с того света. Кровь в жилах у меня застыла, и по спине прошёлся холод. Однако через несколько минут я продолжил свой путь.
Таким образом, через пару минут я стоял у комнаты мистера Эклза. Нет, меня сюда не привело наваждение, просто она была последней в этом пролёте. Из-под дверной щели проступал яркий свет, будто в помещении зажги десятки свечей. Не знаю, откуда у меня взялась такая наглость, но я толкнул дверь в комнату... И обомлел. Увиденное меня повергло в ужас – кровать, на которой лежал мистер Эклз, была объята пламенем. Поставив свечу на стол, я кинулся к ложу и закричал, пытаясь разбудить мистера Эклза, но по всему было видно, что он заснул опьяненный – на полу лежал бокал из-под вина.
- Мистер Эклз! Сэр! Просыпайтесь!
Я пытался подступить ближе, но никак не мог – пламя объяло кровать по периметру.
- Просыпайтесь же! Ну! – я в отчаянии обернулся и увидел на столике графин с водой. Схватив его, я плеснул воду в лицо мистеру Эклзу, одновременно туша маленький кусочек покрывала. Тот открыл глаза, а потом резко сел, безумно оглядываясь.
- Прыгайте, давайте! – я протянул руку, на сколько позволяло пламя, и мужчина спрыгнул на пол, хватаясь за меня. Мы кубарем повалились наземь, и не минуты не медля, встали и начали тушить огонь – мистер Эклз схватил покрывало и начал топтать его (он заснул даже не разувшись), а я обливал дымящуюся кровать водой из всех стаканов, графинов и ваз, находившихся в комнате.
Когда с огнём было покончено, в комнате слышалось лишь учащённое дыхание. Сердце билось в груди как ненормальное.
- Вы не ранены? – спросил мистер Эклз.
- Нет, сэр. Но... вы чуть не погибли.
Тот тяжело вздохнул.
- Что здесь произошло?
- Не знаю... Я услышал шум и пришёл сюда. По... Позвать миссис Фейрфакс?
- Нет, нет. Что она сделает?
- Я позову на помощь, сэр.
- Нет! – резко ответил мужчина, и уже мягче, - нет, Джаред.
Обернувшись, он взял плед с кресла и подойдя ближе, накинул мне его на плечи.
- Сядьте, Джаред, - он взял меня за предплечье и, подведя к креслу, усадил, будто маленького ребёнка, - Ждите здесь. Можете это сделать?
Я кивнул. Мистер Эклз подошёл к двери и, взяв свечу в руки, вышел.
Не знаю, сколько прошло времени, но я задремал. Наверное, от пережитого страха организм немного ослабел. Проснулся я оттого, что кто-то дотрагивался до моей щеки. Открыв глаза, я увидел перед собой мистера Эклза. Я резко отпрянул. Наверное, слишком резко, потому что лицо хозяина изменилось с улыбчивого на обеспокоенное.
- Я всё выяснил, - мужчина выпрямился, - Как я и предполагал.
- А именно, сэр?
- Я... забыл, вы говорили, что видели кого-то?
- Нет, нет... Я слышал смех. Я думаю, это Грейс Пулл, сэр.
Лицо мужчины сразу просветлело:
- Конечно! Конечно... Вы правы, она странная особа... Она часто бывает небрежной, и случаются несчастья.
Мистер Эклз вздохнул и продолжил:
- Возвращайтесь в свою комнату. Слуги встанут через два часа.
Я встал с кресла, и скинув плед, пошёл к двери.
- Вы уходите, не пожелав спокойной ночи?
Я обернулся.
- Джаред... Вы только что спасли мне жизнь, - он кивнул в сторону кровати, - Давайте хоть... пожмём руки друг другу, - и в знак своих слов протянул мне руку.
Я подошёл ближе и вложил свою ладонь в его. Он крепко обхватил её двумя руками и притянул меня ближе. Довольно близко, что бы можно было не считать это дружеским рукопожатием.
- Я знал, что это к добру, когда я встретил вас. Мне приятно, что именно перед вами я в долгу.
- Нет никакого долга, сэр. Никакого долга. Я рад, что проснулся.
- Он вырвал меня у смерти, и рад, что проснулся, - слегка улыбнулся мужчина, - И он всё-таки уходит.
- Мне холодно, сэр, - невольно поёжился я.
- Конечно, - сказал он, но руки моей не выпустил, - Конечно...
Он отодвинулся от меня, взял плед с кресла и снова накинул мне его на плечи, но на этот раз, не убирая рук и держа плед вокруг меня. Он был так близко, от него исходило такое тепло, что у меня перехватило дыхание.
- Мы же условились, что вам не будет холодно, - прошептал он, - лицо его было так близко, что я чувствовал его дыхание. Он придвинулся ещё ближе.
- Что ж... если вам надо идти... – искушение было так близко, вот – даже руки протягивать не надо. Я сглотнул, и посмотрев прямо в глаза мистеру Эклзу, понял, что испытываю страх. Тот моментально напрягся и отпустил меня, но не отошёл.
- Идите...
Я ещё несколько секунд не решал отодвинуться, но всё же опустил глаза и вышел из комнаты.